Бросив взгляд на приятеля, Уланов понял, что тот его не слушает. Думает о чем-то другом. И действительно, после длительной паузы Прыгунов — они уже вышли на улицу Пестеля — вдруг сказал:
— Помнишь Павлика по прозвищу Ушастик? Ну, из этой же компании?
— Как же! Сынок народного артиста. Что же его папочка таким воспитал? На сцене, помнится, играл вождей…
— У меня есть сведения, что еще несколько лет назад он разрисовывал бумажки под червонцы. Ночью ловил таксистов, промышляющих продажей спиртных напитков, и в потемках всучивал им эти красные бумажки…
— Думаешь, он лепит фальшивки?
— Ушастик очень неплохо рисует, он подделывал приятелям за выпивку талоны предупреждения, когда они еще вкладывались в водительские права. И мог заменить на удостоверении фотокарточку, свести чернила и вписать другую фамилию… Но все это было до того, как он увлекся наркотиками. Ляхова могла получать деньги от него. Я сравнивал те десятки, что сдали в милицию таксисты, и нынешние фальшивые деньги — разница огромная. Там делалось наспех, в расчете на потемки, иногда бумажка разрисовывалась лишь с одной стороны. Ее комкали и отдавали таксисту, который, занимаясь незаконным промыслом, конечно, не разглядывал деньги… А эта полсотня, что я тебе показал, сделана мастером, художником-графиком.
— Может, Павлик повысил свою квалификацию? — предположил Уланов.
— Павлик ошивается у художника на Литейном, помнишь, мы были в мастерской? Художник вряд ли замешан, он продает свои картины за валюту иностранцам, часто в отъезде. Навострился писать эротику, почти порнографию. Сейчас ведь все можно. Художник в Норвегии. По вызову. А Павлик, Толик Косой пользуются его мастерской. Я пока не выяснил, что связывает в общем-то приличного художника с этой шантрапой?
— Может, курит гашиш?
— У меня к тебе просьба: загляни на правах старого знакомого в мастерскую… — он взглянул на часы. — Сейчас они там, кайфуют. Вряд ли они знают, что я работаю в КГБ, но лучше мне сейчас туда не соваться. Только спугну… А ты скажи, что разыскиваешь… Алису? — Заметив, как Уланов поморщился, прибавил: — Ну, Никиту?
— Я не умею врать..
— Выручи, Коля? — просительно заглянул ему в лицо приятель. И глаза у него были хитрыми, — Для меня это очень важно. Чем они там сейчас занимаются?
— Я же знал, что ты не просто так меня пригласил в кафе! — усмехнулся Николаи.
— Честно, я очень рад был повидаться с тобой, — на этот раз серьезно сказал Прыгунов.
— Ты и в комсомоле был таким же эксплуататором…
— Помочь молодым людям из дерьма вылезть — ты называешь эксплуатацией? — вывернулся приятель.
— Надоели они мне все, эти «молодые люди», — вырвалось у Николая, — Все носятся с ними как с писаной торбой, а они становятся все хуже и насмехаются над своими отцами-благодетелями. Только и слышишь: «Проблемы молодежи! Чем занять их досуг? Что для них еще сделать?». А они, молодежь, сидят в видеозалах и смотрят порнографию, учатся грабить и убивать, носятся на мотоциклах, пьют, развратничают уже со школьной скамьи, колются наркотиками или как это у них? Сидят на игле? И плевать хотели на старших, особенно на тех, кто лезет к ним с проповедями.
— Пожалуй, ты уж точно не вернешься в школу, — сказал Прыгунов.
— Как и ты на комсомольско-партийную работу, — усмехнулся Уланов.
2
После разговора с Прыгуновым Никита Лапин долго раздумывал: идти в мастерскую художника, где обитал последнее время Павлик Ушастик, или не стоит? Ну что ему, Никите, до добровольно заблудших овечек? Он еще не священник, и слова его вряд ли дойдут до бывших приятелей, только на смех поднимут. Они погрязли во грехе и Сатана направляет их тернистый путь в ад… Что сказано в соборном послании Иакова: «Ибо что такое жизнь наша? Пар, являющийся на малое время, а потом исчезающий»… Об этом же творит и святой апостол Петр: «Ибо всякая плоть, как трава, и всякая слава человеческая — как цвет на траве: засохла трава, и цвет ее опал…». Многие толкователи Библии предсказывают приближение Армагеддона. Откровения Иоанна Богослова в книге Нового завета прямо указывают, что мир будет уничтожен и лишь праведные увидят новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, а побежденные будут брошены «в озеро огненное». И произойдет эта великая битва земных властителей на горе Магеддо, то есть, Армагеддоне. Это будет битва Антихриста с воинством Божьим. Иоанн по Божьему наущению предрекает: «Ниспал огонь с неба и пожрал их».