Эти заколдованные «капли» были одной из причин, почему эльфы полностью утратили желание плотно контролировать Срединные миры. Элементали, вечные, безотказные, не бунтующие, неспящие, свободно меняющие свою форму, могущие, в какой-то мере, управлять собственной магией — они были идеальными слугами. Намного чище, универсальнее и удобнее любого раба, любой прислуги. Элементаль не предаст, не обманет, не переметнется к кому-то другому, не сдохнет, прожив смешную сотню лет. Конечно, он не напишет картину, не сочинит симфонию и не будет страстно орать, когда его трахаешь, но это могут сделать как раз обычные смертные за презренное золото. Или даже без него! Они, живущие сами по себе, всё равно производят смешные и красивые штуки, а уж шлюх они производят постоянно! Каждый день!
— Конрад, я уже тебе говорила, что ты отвратительный гид?
Ох, хорошо. Сейчас, уважаемые Скорчвуды, мы въезжаем в Мундус. Да, вот в этот огромный, красивый и никогда не видящий солнечного света город, располагающийся под гигантскими деревьями. Да, Анника, ты совершенно правильно всё услышала, это — Мундус. Магнум Мундусом называют того безобразного ежа, которого ты видела с борта самолета, а Мундус — это место, где обитают низшие, прислуга эльфов. Бюрократы, маги, алхимики… и мы. А еще… да, ты только что увидела копающегося в мусорке бомжа, одетого лучше, чем я. Да. Так вот, здесь живет всякой твари по паре, а еще, дальше, конечно же, будем жить мы. Шлюх тут тоже много…
— Конрад!!
Вот так мы и ехали по дороге, шириной чуть ли не с десяток метров, заполненной такими же гигантскими «машинами», возящими туда-сюда народ. По бокам дороги была плотная городская застройка, напоминающая некую помесь многоэтажных домов с дворцами, в которую были интегрированы стволы гигантских деревьев. Тоже местный нюанс — несмотря на то, что это самые простые деревяшки, как-то повреждать или иначе «оскорблять» их было нельзя. Каралось смертью. Я лично считал, что подобный закон эльфы придумали, чтобы иметь право чуть ли не ежедневно казнить молодежь других рас, распугивая тем самым смертных из Магнум Мундуса, но находил подобное… даже в какой-то мере разумным. Срединные миры кишат жизнью, в том числе и разумной. Большая часть этой жизнь отдаст душу, зарежет бабушку и продаст мать, чтобы жить в городе, не знающем войн, голода и тяжелого труда. Дети смертных — последнее, что нужно эльфам, как и плодящиеся без меры взрослые.
— Арвистер хочет сказать, что местным нужны специалисты, не приносящие проблем, — проговорила слегка оттаявшая Эмма, куря сигарету на длинном мундштуке, — Поэтому детей и семьи тут не любят. Платят щедро, а после двадцати лет службы начинают идти традиционные бонусы, но если ты создал семью с бесполезным для города разумным — то тебя могут просто уволить. Детей заводить можно, но очень рекомендуется их отсылать в другие миры, потому что налог будет сжирать неслабую часть получки…
— Исключение — шлюхи! — с удовольствием ввернул я, вызывая у начальницы раздраженное сопение, — Беременной виновник выплачивает неслабые деньги, а потом её… удаляют из города. Вот почему в Омниполисе столько полуэльфов!
Наша прекрасная начальница морщилась, фыркала, качала головой, но и не думала меня останавливать, прекрасно понимая, что я делаю и для чего. А Конрад Арвистер, нацепив одну из самых поганых своих усмешек, продолжал принижать Магнум Мундус в глазах двух полукровок, едва не угодивших в свое время в канавы Омниполиса. Хотя… жили они не в них, но имели с этими канавами очень тесные отношения. Поэтому столица Срединных Миров была так опасна для их неготового взора.
Ровнейшая дорога, широченные тротуары, полные неторопливо идущих разумных разных видов. Летающие ящики доставки, вывески, сверкающие волшебными полупрозрачными изображениями товаров. Запах снеди, приготовленной волшебством из лучших и самых качественных продуктов, доставляемых сюда со всех Срединных Миров. Магнум Мундус, даже эта его презренная и приземленная часть, очаровывал. Он шептал «Я лучшее место в Мироздании!», «Я совершенен», «Вы не найдете другого города, в котором было бы так комфортно жить!». А полная магии атмосфера, такая, что с непривычки аж чуть-чуть режет глаза, тени задумчиво шуршащих в сотнях метров вверху крон, диван, который почти не качается под твоим задом — всё это усиливало отравленное очарование этой гнусной дыры.