Она чувствовала себя женственной, уверенной в себе каждый раз, когда застегивала молнию на икрах. Каблук был идеальной высоты, чтобы при ходьбе ее бедра сексуально покачивались, приковывая внимание и повышая ее самооценку.
Ками взглянула на часы. У нее осталось две минуты, чтобы привести в порядок волосы и запереть дверь. По пути на улицу она набрала пароль в мобильном приложении ее банка. Ей нужны были транзакции за прошлый месяц.
Ками оглядела парковку и остановилась.
Данте разговаривал по телефону, опираясь на черный внедорожник. Он был воплощением тайны и силы и касался ее так, как будто она принадлежала ему. Она все еще чувствовала его руки на своем теле, все еще находилась во власти его чар.
Данте посмотрел на нее. Хоть их и разделяло приличное расстояние, Ками чувствовала, как его взгляд скользит по ней.
Еще никогда и никому она не хотела так сильно понравиться. Она нервничала. Отголоски недавнего почти оргазма все еще преследовали ее, волнами расходились по телу.
— Ты хорошо выглядишь.
— Я одевалась не для тебя. Вот, — отрезала Ками. Она шагнула вперед, протягивая свой телефон. — Видишь?
Данте взял Ками за руку и посмотрел на экран.
Она задержала дыхание в тщетной попытке не сойти с ума от безобидного прикосновения его руки к ее. В голове снова пронеслись картинки того, чем они недавно занимались в ее квартире.
Данте не понимал, на что, черт побери, он смотрит. Похоть все еще струилась по его венам. Женщина, что стояла перед ним, зажгла настоящий пожар в его крови. И куда делся его хваленый самоконтроль?
Хорошо, что хотя бы в последнее мгновение он вспомнил, с кем имеет дело, и не позволил ей взять над собой верх. Ему пришлось стоять под проливным дождем, считать выделенные ей на сборы минуты и втайне надеяться, что Ками его не послушает.
Она появилась вовремя. В короткой юбке и свитере с короткими рукавами она была прекрасна. Распущенные волосы разметались на весеннем ветру, безумно сексуальные сапоги отбивали мягкое стаккато по мелким лужам, пока она шла ему навстречу.
Как он смог найти в себе силы отпустить ее?
— Ну? — хрипло проговорила Ками.
— Что «ну»? — вырвалось у Данте.
— Видишь сумму? — спросила Ками, вырвав руку из его хватки.
— Нет.
— Каждый месяц одна и та же сумма. Кто у тебя ведет бухгалтерию?
— Мой бухгалтер. К чему эти вопросы? Я прекрасно знаю, откуда берутся мои деньги и куда они уходят.
— Но…
— Тебе помочь сесть в машину? Дождь начинается, — констатировал очевидное Данте.
— Тогда спроси его, — потребовала Ками, раздраженно взмахнув руками. — Спросите своего бухгалтера, — повторила Ками, когда Данте сел за руль.
— Ее, — поправил Данте. — Отлично. Дай посмотреть. — Он протянул руку за ее телефоном.
— Что ты собираешься делать? — спросила Ками, прижав аппарат к груди.
— Сделаю снимок экрана и отправлю себе на почту, а потом перешлю моему бухгалтеру. — Он взглянул на часы. — У нее сейчас два часа ночи. Она уже спит.
Ками нахмурилась, но все же отдала телефон.
Данте повертел в руках древний аппарат и покосился на его хозяйку.
— Это называется «классика»?
— А ты знаешь, сколько стоит современная модель?
Данте сделал скриншот экрана и отправил картинку на свою почту. Через секунду послышался мелодичный звонок, возвестивший о новом сообщении на его сотовом. Он вернул телефон хозяйке, отправил сообщение со своего телефона и завел двигатель.
— О, я не…
Ками потянулась к ручке двери, но Данте уже тронулся с места. Сигнал о непристегнутом ремне безопасности разрезал тишину салона. Дождь сильнее забарабанил по крыше автомобиля.
— Я не собиралась ехать, — встревоженно вздохнула девушка и пристегнула ремень безопасности.
— Почему?
— Потому.
— Будь мила с бабушкой, — после недолгого молчания проговорил Данте.
— Я со всеми мила и дружелюбна. В отличие от некоторых. Например, когда я вижу, что кому-то нужна помощь, я всегда помогаю.
— Я бы не торопился с выводами.
«Все члены семейства Фэган эгоистичные, жадные, вероломные лжецы»! — подумал про себя Данте.
— Ты понимаешь, что это мой отец украл твои схемы и исследования. Не я.
Он медленно свернул на подъездную аллею, припарковал машину на стоянке, затем повернулся к ней лицом.
— Но и ты внакладе не осталась.