Почему я бросил пить
«…Не умеют пить в России!..
Под прибой пустых минут,
Как взлохмаченные Вии,
Одиночки - молча пьют...»
Саша Чёрный
Глава.0 Пабкроулинг для начинающих.
По четвергам к нам на завод привозят спирт. Микросхемы протирать. Изумительная вещь – ни похмелья от него, ни потери сознания. Непринуждённую атмосферу, формирующуюся на производственных участках гибки, заливки и сборки холодильных ларей в первые часы после откупоривания заветных бутылей, не способны развеять ни заводская охрана – они в это время потирая носы рубятся в свару в курилках, ни мастера участков, которые так же не гнушаются, ни даже технический директор – любитель под этим делом вызывать к себе на индивидуальную «планёрку» единственную женщину-бугра – рыженькую Тамару. А уж какое приятное утро наступает после ночной смены с четверга на пятницу мне и говорить вам не стоит. Вы сами всё знаете.
Так и в эту пятницу. Проснулся я после ночной в два часа дня. Выпил воды и вчерашнее озорство наполнило мою непритязательную холостяцкую однушку. Впереди маячило полтора свободных от завода дня. Развалившись на диване и взяв в руки пульт, я начал привычный сёрфинг по волнам телевизионного Эдема, любезно высаживаемого «Ростелекомом», всего за триста девяносто девять рублей в месяц, прямиком на мой жидкокристаллический подоконник псевдожизни. Щёлк – идёт смс-голосование, мы всей страной выбираем имя ракете, способной уничтожить ненавистный материк. Щёлк – напряжённое лицо известного в прошлом исполнителя шлягеров, готовое узнать вердикт ДНК-теста. Щёлк – братва решает каким способом умерщвить неугодного коммерса. Щёлк. Щёлк. Щёлк.
В конце концов, остановился я на одной интересной передаче. Модно одетый бородатый телеведущий рассказывал о замечательном развлечении наших британских собратьев, таких же как и мы – работягах. Устав от штопанья дыр в штанах, просиженных в пабах, эти ребята придумали чудесный способ скрасить свободные от заводских тяжб серые вечера и ночи. Пабкроул, так, кажется, они это называют. Суть в том, что несколько джентельменов, а иногда и один, пускаются в занятное путешествие по барам своего города, задавшись целью пропустить по стаканчику креплёного в как можно большем количестве питейных заведений. Определенным исходом этой забавы является достижение духовного просветления, именуемое в простонародье невминозом, настигающее игроков в совершенно разных местах: за барными стойками, туалетных комнатах, вагонах метро, кэбах. Периодические, а также хронические участники обсуждаемого действа, все как один, сообщали репортёру о получении незабываемого опыта и целого фейерверка, наполненных чем-то сакральным, воспоминаний.
Я, как яркий приверженец дионисийского мировосприятия, и человек, склонный к разного рода алкогольным экспериментам, после просмотра телепередачи, находился в состоянии зудящего мандража. В голове производились не хитрые расчеты на предмет внедрения метода британских коллег в реалии русской периферии. Для стотысячного города – Угрюмск, в плане алкогольного загула, безусловно, обладает неплохим потенциалом: с пяток солидных ресторанов – выпендриться перед какой-нибудь бабой, к примеру, пригласить ту грудастую кассиршу из столовой, три ночных клуба – потрястись для малолеток, десяток баров для обывателя средней руки и, вот здесь мне привиделся настоящий клондайк, не считанное количество разливаек, для всех и каждого.
Я наскоро сунулся в смски от Сбербанка и понял, что последняя категория баров станет для меня целевой. Конечно же, я думал о том, что мне нужна компания. Ведь пью я, в основном, дома и, как вам уже известно, на работе, и компаньон, знающий местную кухню, пришелся бы кстати. Но припоминание о недавнем отказе всех без исключения моих женатых унылых друзей от ещё одного развлечения «загудеть по-питерски»*, дало мне явственный знак, встать на путь к алкогольному просветлению в одиночку.
Трёхполосочный костюм Адидас, кожаная куртка, смоченные и зачесанные к макушке волосы – рыцарь в полном обмундировании, готовый принять на себя… да, готовый принять.
Одна моя нога была в кроссовке. В дверь постучали. Я заглянул в глазок и обомлел – за дверью стояла Смерть. Да, та самая, Смерть и именно в таком обличии, в каком её изображают не очень серьёзная литература, мультипликация и кинематография: скелетовидная, в чёрном балахоне, с косой. Мда, а ведь предупреждали, что от «технического могут быть трагические», но… Я проморгался, ещё раз заглянул в глазок и стало ясно, что тут имела место быть локальная фата моргана.
- Привет, сосед, - выглядывала на меня из подъезда опухшая физиономия широкоизвестного, в границах нашей панельки, соткозанимателя – седого пенсионера Иваныча.