Лев понимал, что это запрещенный приём, но терять было нечего. Слава резко помрачнел.
- Ну, спасибо, что не начал меня бить и насиловать в тот раз, – едко произнёс он. – Спасибо, что сдержался.
Чувствуя, как отношения рассыпаются в крошки, Лев лихорадочно искал ту самую соломинку, способную спасти утопающего. Или не способную? Как там было в дурацкой пословице — спасся он или только пытался?
Барахтаясь в отчаянии, как в чёрной воде, он неожиданно ощутил дно под ногами, найдя кое-что получше, чем соломинка: чтобы убедить Славу, нужно мыслить, как Слава. А Слава всегда думает о детях.
- Хорошо, - проговорил Лев. – Давай разойдемся. Но мне нужен наш брак. Через три года, когда мы получим гражданство, я усыновлю детей, и после этого – можем развестись.
Через три года Мики исполнится восемнадцать, но в Канаде разрешено усыновлять совершеннолетних – Лев выяснял это, когда искал хоть какие-то плюсы в эмиграции.
Слава удивился:
- Ты планируешь оставаться в Канаде?
- Конечно, - ответил Лев, как само собой. – Я хочу участвовать в жизни детей.
- И на что ты собираешься жить, когда мы разойдемся?
Льва царапнуло его «когда». В своих мыслях он использовал: «если».
- Проституция и грабёж, - мрачно пошутил он.
Слава не оценил шутку – даже не улыбнулся. Лев ответил:
- Это мои проблемы. Я с этим разберусь.
Звучало, словно у него был план. Плана не было. Он находу выдумывал поводы не отменять свадьбу. Собирался ли он оставаться в Канаде? Говоря откровенно, он даже не собирался уходить из этого дома, он просто пытался выиграть время. Ему нужны были эти две недели до свадьбы, в течение которых он убедит Славу, что не так уж и плох: он хороший, заботливый, любящий муж, не насильник и не алкоголик. Разве что-то из этого неправда?
- Ладно, - ответил Слава.
Не веря своим ушам, Лев переспросил:
- Ладно?
- Ладно, заключим брак.
«Сработало!»
- Но ты пока придумай, куда пойдешь и как будешь жить дальше, - подсказал Слава.
- Ага.
Он обязательно придумает, как жить дальше – как жить дальше, чтобы никуда не пришлось уходить.
.
Свадьба прошла формально: костюмы, обмен кольцами, регистрация, торт, светские беседы. На женихах были одинаковые смокинги: белая рубашка, пиджак с шелковыми лацканами, камербанд, брюки с лампасами. Когда выбирали, Слава на всё отвечал: «Мне без разницы», значительно облегчая задачу Льву. Мики без перерыва хамил, считая себя оригинальным, но за две недели Лев научился не обращать внимания. Ваня оставался в приподнятом настроении, не до конца понимая, что происходит. Гости тоже не замечали подвоха.
Когда регистратор сказал, что они могут поцеловать друг друга, они действительно поцеловались – впервые с того дня. После этого, отступив, Слава едва заметно коснулся своих губ пальцами – как будто вытер. В тот момент Лев чуть не сдался.
Но не сдался. Не имело значения, что происходило на свадьбе. Главное: что будет после.
Лев попросил Пелагею разместить Мики и Ваню в отеле, где они с мужем и ребёнком остановилась в эти дни. Дети бы только мешались: сначала пришлось бы отвезти их домой, потом поехать к заливу, а где-то между этими событиями уговорить Славу на поездку.
Пройдя к машине, где его дожидался Слава, Лев сообщил:
- Пелагея предложила забрать детей на ночь, дети согласились.
Тот хмыкнул, открывая дверцу:
- Все думают, у нас будет брачная ночь. Как мило, - он сел в салон на пассажирское кресло.
Лев, прокручивая в голове отрепетированный диалог, обошёл машину и занял на место водителя. Повернулся к Славе, разглядел в темноте едва различимое лицо.
- Я хочу тебе кое-что показать.
- Что? – бесцветно отозвался Слава.
- Нужно съездить в одно место.
- Я хочу домой.
- Это недалеко.
Это была ложь – чертовски далеко, на самом деле. Но того стоило. Слава тяжело вздохнул.
- Ладно, поехали.
И они поехали: через весь Даунтаун, вдоль Кол Харбор, объезжая неблагополучный Ист-Хэйстингс по Пауэлл-стрит. Накануне Лев ездил этим маршрутом несколько раз: запоминал, чтобы добраться в темноте, и не пользоваться навигатором (по вине которого Слава тут же догадался бы, что ехать им достаточно долго). Сейчас же Слава будто бы и не замечал расстояния: полночь, пустые дороги и погруженность в мысли отвлекали его от времени.
Минуя мост Металлургов, Лев повернул в сторону бухты Дип Ков. Там, по Страткона-роуд, стояли деревянные дома на берегу залива. Чем дольше они ехали, тем больше Лев проникался видами: лес вдоль дороги напоминал загородные трассы в Новосибирске на пути к Академгородку.