Теперь и в обычной школе, и в музыкальной все знали, что Лев – отец. Он поднимался на этаж в класс фортепиано, и педагог, прерывая занятие, говорила Ване: «Папа пришёл». Ваня получал очередное растяжение на футбольном поле, и тренер велел ему: «Позвони отцу», имея в виду именно Льва. Это было лучшим в Канаде. Единственным, что было бы жаль потерять.
На последней тренировке Ваня заработал трещину в руке (даже пришлось заковать её в гипс) и теперь вместо футбола Лев водил его на медицинский осмотр. Они возвращались, стараясь не наступать на стыки между плитами, потому что в них «раскаленная вулканическая лава, как в Незере», Ваня перескакивал, как заяц, с место на место, а Лев аккуратно ступал рядом: один Ванин прыжок равнялся длине одного его шага. На Льве были хлопковая белая футболка, джинсы и кеды (последние он использовал для тренажерного зала и бега), он не узнавал в витринах собственное отражение, но чего не сделаешь, чтобы перестать быть «психопатичным».
Последний разговор со Славой хоть и выдался тяжелым, но давал надежды: Слава цеплялся за их отношения и Лев решил вцепиться в ответ. Не нравятся рубашки? Хорошо, он не будет их носить. Во всяком случае, не будет их носить так часто. Он попробует стать мягче. Он оставит своё мнение о Славиных экспериментах с внешностью при себе. Он сделает из себя того, кто Славе нужен, и сделает это без всякой «психотерапии», куда люди ходят, чтобы плакать и жаловаться на своих родителей. Он прекрасно знает, что у него было тяжелое детство и его отец – мудак. Вовсе не обязательно, чтобы тебе об этом рассказывал психолог.
На подходе к дому Лев заметил целующуюся парочку у подъезда: Мики со своей рыжей подружкой обжимался на крыльце. Ещё несколько дней назад он сообщал, что они «просто посидят в кафе», а теперь вот…
Лев, притормозив Ваню, шикнул:
- Подожди, пусть доцелуются, не будем смущать.
Ваня, хихикнув, остановился. С любопытством начал разглядывать происходящее на крыльце, и Лев, чтобы отвлечь его, спросил:
- Так что там про скелеты?
- А! – вспомнил Ваня и начал перескакивать с плитки на плитку. – Скелет-иссушитель может подбирать мечи и броню, его сложно победить, потому что его нельзя отравить ядом, например.
- А чем он отличается от обычного скелета? – спросил Лев, следя за сыном, как за качающимся маятником.
- Он вооружен каменным мечом и может подбирать другие мечи, а обычный скелет вооружен луком, - Ваня изобразил стрельбу из невидимого арбалета. – Скелет-иссушитель не может поднять лук, но может им пользоваться, если его вооружить с помощью специальной команды, он будет стрелять горящими стрелами. Пиу-пиу-пиу!
- И он тоже живёт в Незере?
- Нет, они обычно живут в Верхнем мире.
- Это хороший мир?
- Это игровой мир, то есть основной.
Лев перевёл взгляд на крыльцо: Мики уже скрылся в подъезде, а его подружка переходила на другую сторону дороги. Он кивнул Ване:
- Идём.
Младший, взяв Льва за руку, поскакал рядом. Сказал, запрокинув голову:
- Лев?
- Что?
- Если хочешь, можешь поиграть со мной.
Не то чтобы он хотел, скорее так – изображал участие, но ответил:
- Давай.
Ваня подпрыгнул выше, чем обычно:
- Ура! Ты сегодня добрый!
- А обычно злой? – хмыкнул Лев.
Ваня неопределенно ответил:
- Обычно ну такой.
Нифига себе – «ну такой». Да если бы не он, они бы умерли от голода – это ли не доброта?
Дома они с Ваней сделали вид, что не видели никаких поцелуев, а Мики сделал вид, что ни с кем не целовался. На вопрос Льва: «Чем занимался?», он ответил:
- Да так, читал…
Ваня фыркнул. Лев на него шикнул. Мики растерянно посмотрел на обоих.
В спальне Лев поменял белую футболку на черную, и только тогда задумался: как Слава узнает, что сегодня он отказался от рубашки и брюк? Лев же не психопат (не настолько психопат, как пытается его выставить Слава), он не носит белые рубашки в квартире, и тем более не готовит в них ужин, брызгающий во все стороны с раскаленной сковороды. Когда Слава вернется домой, Лев будет выглядеть для него как обычно, но он должен знать, что вообще-то он сегодня был необычным.