Андрей остановил машину.
Это чьи-то родители. Мама и папа. Ты это понимаешь! Это живые люди!!! Так не поступит ни один безбожник!Он склонился на руль и тихо заплакал. Через несколько минут он сдавленно произнес:
- Хорошо, мы возвращаемся.
Свет фар вырвал из темноты знакомый предмет. Андрей и Нина торопливо выскочили под дождь. Они склонились над человеком. Старушка. Дышит.
Ее надо скорее в машину! А где же старик? – Он лихорадочно, неловкими движениями стал поднимать расслабленную.Вдруг из темного кювета послышался сдавленный стон.
Это он! Ты слышишь, он стонет, значит, жив! – зашептала Нина, из последних сил помогая мужу запихнуть пострадавшую в машину.Старик оказался весь в крови и липкой грязи. Они положили его рядом с задним сидением, чтобы тот не измазал дорогую обшивку. Он все время стонал, и откуда-то у него обильно текла кровь.
Слава Господу они живы. – Тихо проговорил Андрей и молитвенно поднял к небе глаза, - Мы отвезем их Мерёхину. У него прекрасная частная клиника. Помнишь, я как-то рассказывал тебе о моем старом школьном товарище. Он атеист, но за деньги и по старой дружбе он поставит их на ноги. Тогда, может быть, все обойдется без милиции. Господи, хоть бы в церкви не узнали, какой позор будет.Машина мчалась по улицам вечернего города. Нина смотрела перед собой невидящими глазами, а слезы лились у нее из глаз и давили горло.
Мы заплатим старикам, и надеюсь, они не предадут дело огласке. Только бы не узнали в церкви. Если меня отстранят от служения, миссия перестанет мне платить, и мы потеряем наш доход.Перестань, я этого не выдержу! Ты так заботишься о своем авторитете, что забываешь о людях. По-твоему, я думаю только о себе?Нина молча теребила носовой платок.
Он резко затормозил перед частной клиникой.
Подожди, я за помощью.Он проскочил за стеклянные двери и через некоторое время показался на пороге с седоватым, привлекательным человеком и парой дородных санитаров с носилками. Доктор заглянул в машину и увидел старушку.
Забирайте ее и подготовьте операционную.После того, как пострадавшую вынули из машины, доктор склонился над старичком, который уже перестал стонать. Андрей переминался с ноги на ногу, и воровато озирался по сторонам. Наконец, доктор выпрямился и холодно заявил:
Он мертв.Андрей побледнел. Он посмотрел на доктора умоляющим взглядом. Сознание отказывалось верить в происшедшее.
Извини, но труп - это подсудное дело. Мы так не договаривались. Я вынужден вызвать милицию.Несчастный проповедник присел на белый каменный бордюр, обхватил голову руками и горько заплакал.
Следующий день для Андрея был Адом. С раннего утра его возили на место происшествия, брали показания и возили на опознание в больницу. Последнее оказалось самым мучительным. Старушка пришла в себя, но не вернулась к жизни. Он это понял, когда увидел ее глаза. В них не было ненависти, осуждения или даже упрека. В тот день на него с больничной кровати смотрела непостижимая тоска. Так может смотреть душа, которую с этим миром уже ничто не связывает. Всю ночь он не мог уснуть. Этот взгляд жег его изнутри всякий раз, как он закрывал глаза. Он уже не думал о том, что подумают люди, что он потеряет работу, что сядет. Одинокий, в сырой темной камере он мучался в разрывающих душу муках совести. Ему было невыносимо больно за свое отношение к жене и детям. Только здесь, вдали от них, под угрозой долгого тюремного заключения он осознал, как дороги они для него. Как нужна ему их поддержка и любовь. Он понял, что последнее время проводил много времени заботясь о многих вещах, но обделял вниманием самое важное, самое дорогое, что дал ему Господь. Как трудно заметить счастье, когда оно рядом; но как страшно увидеть его уже утраченным. В долгой горячей молитве он молил Бога о прощении и готовился принять суровое, но справедливое наказание. Он ненавидел себя, за то, что мнение людей так много значило для него, что он готов был бросить в беде человека. Сам в себе Андрей твердо решил, что безропотно примет то наказание, которое ему полагается по закону. Он знал, что в происшедшем только его вина, а за все надо платить. Что посеет человек, то и пожнет. С рассветом, обессиленный, он забылся тяжелым беспокойным сном.
Вечером того же дня его впервые навестил адвокат.
Здравствуйте, меня зовут Михаил Иванович Лапин. Как вы уже, наверное, поняли, я буду представлять вас в суде. – Сухенький скрюченный человечек расстегнул драповое пальтишко и поставил перед ним видавший виды портфельчик. С невозмутимым видом он надел очки и достал папку с документами. Андрей внимательно наблюдал за ним. Что-то в этом человеке ему казалось неприятным.Перейдем сразу к делу. Я человек очень занятой, - вкрадчиво начал тот, присаживаясь на железный стул, - у меня не будет времени встречаться с вами часто, поэтому надеюсь на ваше благоразумие и сговорчивость. – Он улыбнулся Андрею наигранной улыбкой и продолжил – Поскольку вы понимаете, что дело безнадежно, и вам светит лет восемь…Восемь лет!? – от неожиданности у подсудимого потемнело в глазах.Почему вы так удивлены? Вы убили человека, и вина ваша полностью доказана. Прокурор представит все так ясно, что у присяжных не останется ни малейшего колебания о том, как поступить с вами. Старуха вас опознала, дала показания. Они стояли на обочине, вы превысили скорость и произвели наезд. Ни каких сомнений. Но вы же адвокат! Так защищайте меня! – От напряжения Андрей весь взмок – Неужели ничего нельзя сделать!? Ну, почему же нельзя. – Человечек ехидно улыбнулся, - Можно. Безвыходных положений не бывает. – Он сделал небольшую паузу и заговорчески продолжил – Вас поддерживает германская миссия, и если я не ошибаюсь, то вы в месяц имеете 250 марок. Значит у вас, наверняка, имеются сбережения. Прибавим к этому ваш великолепный автомобиль и очень неплохую дачу. Итого, 30000 долларов. Вы с ума сошли! Это же взятка!Тихо, тихо, не надо так строго. Всему своя цена. Это – цена твоей свободы. – Он наклонился через стол и почти шептал это Андрею.Но я не могу достать таких денег. – с досады Андрей начал грызть ногти.Ну, что же, тогда ты их отработаешь государству за восемь лет. – Адвокат встал и стал торопливо одеваться. – К сожалению, я вынужден вас оставить, дела, сами понимаете. А над предложением подумайте. Я еще увижусь с вами до заседания.