Мы выехали за ворота, где этой рыжей дурочке захотелось поиграть в догонялки. Она пришпорила свою караковую лошадку, и та унеслась от меня прочь. Я проклял все на свете, послушно пытаясь удержаться хотя бы в хвосте погони, но ни черта путного у меня не выходило.
Наконец, после бешеной скачки я настиг караковую, но оказалось, что ее наездница уже спешилась и с улыбкой дожидается меня, возле небольшого ручья. Клод почувствовал неловкость, да и я слегка покраснел.
— Ты похож на моих сестер, — шутливо произнесла девушка, и даже попыталась мне помочь слезть с лошади.
— Просто еще не объездил, — буркнул я, сразу добавляя: — А на кого именно?
— Мм, на обеих, — после некоторой задумчивости произнесла она. — Микелле вообще не любит лошадей, а Бренда предпочитает путешествовать на каретах. Прям как ты. Слушай, где ты взял такую роскошную?
— Ты о карете?
— Ну а о чем же еще?
— Мне подарил ее хороший знакомый, — произнес я и сразу додумал: — «Вместе с кучером».
Если она только не хотела подловить меня на незнании имен, то среднюю дочь Янг зовали Соня. Никак не иначе. У нее ведь не было оснований, чтобы сомневаться в том, что я не ее дальний родственник?
— Слушай, Соня, а у вас последним временем часом не происходило ничего интересного? — как бы невзначай начал я, глядя при этом на красивую полянку, что раскинулась чуть ниже нашей позиции.
— Хм, да нет. Если не считать твоего неожиданного приезда, то ничего необычного.
— Точно? Видишь ли, я книгу пишу, ищу интересные факты…
— Правда? Расскажешь об этом?
Ужин прошел в более фамильярной и узкой формации, нежели обед. Или хозяева увидели, что я очень мало ем, или посчитали, что одного роскошного пиршества на мою голову будет достаточно. Я мило поболтал с графиней Тифани, после чего переключился даже на ее дочерей, особое внимание приделяя Микелле и Бренде.
Ничего полезного я от них не узнал, зато очень позлорадствовал, узнав через ментальную связь, что «преступники» сейчас даваться черствым хлебом и соленой рыбой.
Уставший я отправился в выделенные для меня комнаты, но как только весь дом уснул, быстро активизировался и вновь вышел в коридор. Нужно было немедленно искать доказательства того, что Конструктор действительно причастен к этой семье, в противном случае мы лишь теряли драгоценное время. А если терять попусту время, то ученый вообще скроется, после чего «преступники» обозлятся, а я останусь гнить в стенах Академии, ведь условия о моей свободе будут не выполнены.
Дверь я выбирал наобум. Просто открыл и вошел, без всякого страха и скрытности. Если спросят — ищу уборную. А если нет, то и заморачиватся не стоит. Мне нужно было найти какие–то вещи, что указывали бы на Конструктора, и только после этого можно начинать искать самого Конструктора.
Не буду утруждать вас описаниями моих ночных похождений, тем более что первой ночью мне ничего под руку не подвернулось. Я только истратил остатки сил, после чего взмыленный завалился спать прямо в одежде.
Разбудил меня стук в дверь. Я уже думал, что это опять Соня, с которой у настоящего Клода были какие–то отношения, но вместо нее меня поджидала служанка. Она хотела прибраться в комнате такого красавчика как Клод, а я быстро нашел в этом выгоду. Пригласив ее, я широченно заулыбался, и выдал пару неплохих комплиментов. Служанка зарделась, после чего уже готова была впасть в мои объятия, против чего я был в принципе не против, но первым делом, как известно, летающие ковры…
— Слушай, а как тебя зовут, ангел спустившийся на землю?
— Кларнет, — девушка просто купалась во внимании лорда Клода, не замечая за завесой магии подлого и хитрого меня.
— Кларнет. Красивое имя. Мне нравиться.
— Ой, вы такой милый, господин Клод…
— Да что там, можешь звать меня просто Кло… так называют меня друзья.
Девушка закатила глаза, не в силах поверить в свою удачу. Вот уже день с приезда важного гостя вся прислуга слабого пола воевала за внимание Клода. И неужели ей, ничем не наделенной Кларнет, удастся то, что многим и не снилось?
Ну, не сказал бы, что она не наделена ничем… для меня эта девушка ценный кладезь информации.
— Слушай, а где сейчас муж госпожи Тифани?
— Муж? — спросила девушка. — Мм… я не знаю, честно говоря…
— У нее ведь есть муж, ведь так?
— Ну да, есть, — в нерешительности произнесла Кларнет, но я вновь ей улыбнулся, и все опасения девушки унесло ветром Клодова обаяния. — Но вы ведь сами должны знать об этом, разве нет?
— Что–то я запамятовал, — парировал я. — Да и не тебе указывать, что я должен знать, а чего не должен…
Девушка вздрогнула от моей резкости, и даже начала извиняться, но я вновь усыпил ее приятными словами, после чего мягко пояснил, что очень мало интересовался своими родственниками. Она поверила.
— Честно говоря, мужа госпожи Янг я здесь никогда не видела. Он с ними не живет, почему — не знаю.
Подозрения закрались в мою и без того подозрительную душенку. Я в предвкушении потер руки, после чего задал контрольный вопрос:
— Но ты ведь можешь его описать? Наверняка в доме есть какие–то портреты с ним, гобелены и тому подобное…
— Да, — согласилась Кларнет. — В Семейной галерее висят портреты всех членов семьи Янг. По идее там должен быть и ваш портрет, сэр Кло.
«Ну это вряд ли», — подумал я, безумно обрадовавшись, что наконец–то нить найдена.
На меня суровым взглядом смотрел Конструктор, как бы осуждая за то, что я ворвался в его дом и докучаю его семье. На маге была длинная ливрея, которую предпочитают носить ученые Гильдии, достававшая практически пола. В глазу блестел золотой монокль, тот самый, который я видел когда–то у него в лаборатории. Волосы на портрете были черными, а щетины так и вовсе видно не было; здешний Конструтор был на лет двадцать моложе своего оригинала, который сейчас блуждал неизвестно где. Внизу посередине значилось имя: Хвито Янг.
Никогда не подумал, что исследователя зовут Хвито. Ему подошли бы многие имена, но только не это. Да и изображен он был как–то странно, неестественно что ли… Хотя в одном я был уверен точно — это действительно Конструктор.
Семейная галерея была большой и напоминала музей. Помимо картин здесь размещались и другие экспонаты, например, личные вещи давно усопших родственников. Конечно, только тех, кто чем–то прославился. За стеклом на возвышении я увидел меч, и с бьющимся сердцем подошел к нему. К моему разочарованию, это был вовсе не наш Артефакт, а какая–то проржавевшая железка, принадлежащая некогда принцу Герольду Янгу.
Местная атмосфера неблагоприятно давила на мозги, создавалось впечатление, что ходишь между надгробий и эпитафий. Я опять вернулся к Хвито Янгу и внимательно осмотрел картину, даже пощупав на ней слой краски пальцами. За этим занятием меня как раз и застукали…
— Что вы хотите от портрета моего отца? — строго спросил девичий голос и, лениво повернув голову, я увидел Микелле.
Улыбнувшись девочке, я заверил ее, что мне просто понравился этот портрет, сказал, что он выделяется здесь среди остальных. Не буду скрывать, что ее слова подействовали на меня как легкий наркотик, я все ближе подбирался к сбежавшему Конструктору, а следовательно — и к своей свободе.
— Да, — подтвердила девочка. — Портрет папы рисовал известный художник, он стоит кучу денег…
Клод сдержано ткнул меня в бок, когда во мне зародились мысли, чтобы не оставлять столь ценное полотнище в доме Янг. Опомнившись, я состроил учтивое лицо.