Уокер, бл*дь, не колебался ни секунды.
Он примчался сюда как настоящий герой, что должно было заставить Ника возненавидеть его ещё больше, но он был слишком благодарен, чтобы испытывать что-то ещё.
Теперь Форрест Уокер, скорее всего, находился где-нибудь в тайном лагере, где никто не мог до него добраться. Скорее всего, он был где-то на острове, где его допрашивали придурки, которые с равной вероятностью могли и убить его во внесудебном порядке, и вернуть в Великобританию, откуда он был родом.
И да, Ник чувствовал себя полным дерьмом из-за этого.
Словосочетание «чувство вины» вообще не описывало то, что он испытывал.
И на этом ночь Ника ещё не закончилась.
Ник оказался в собственной камере для допросов, голый, избитый агентами Поводка, и всё, что он говорил или делал, подробно записывалось человеческими расовыми властями. Остаток той ночи и большую часть следующего дня он провёл, подвергаясь допросам, угрозам и ударам током, когда его расспрашивали об Уокере и Уинтер, об его связях с Бриком и Белой Смертью. Его спросили, почему он обратился за помощью к Уокеру, когда полиция и М.Р.Д. были уже в пути. Его спросили, где Брик и где находятся укрытия Белой Смерти.
Ник ни черта им не сказал.
С другой стороны, он знал не так уж много.
Он вообще ничего не знал о политической деятельности Уокера, в частности, об его связях с «радикальными» организациями, выступающими за расовое равенство в Европе и Северной Америке.
Он не знал, где находится Брик.
Он не знал текущего местоположения логова Белой Смерти; Брик, как правило, менял его каждые несколько месяцев, если не чаще.
В конце концов, Лара, должно быть, вмешалась. Либо это, либо они решили, что Ник действительно ничего не знает, и что было бы слишком хлопотно держать его у себя.
Чёрт, кого он хотел обмануть?
Наверняка вмешалась Лара.
Его вызвали в Башню Феникса сразу после того, как его освободили, и недвусмысленно напомнили, что у него нет никаких прав, кроме тех, которые соизволили предоставить ему Лара Сен-Мартен и «Архангел». Это включало в себя его право работать, жить за пределами тюрьмы, жить со своей парой или вообще жить где угодно, если на то пошло.
Его единственным другим вариантом было вернуться к Белой Смерти.
Это означало бы стать рабом другого типа.
Теперь он был здесь, снова выполняя работу для всех своих человеческих работодателей.
Ник заработал для Фарлуччи кучу денег, избив другого такого же, как он, теперь он выслеживал убийц для полиции Нью-Йорка, а завтра он снова будет в штате «Архангела». Предполагалось, что всё вернётся на круги своя. Предполагалось, что всё пойдёт как по маслу, что Ник снова будет на поводке и послушным, хорошим мальчиком, который станет делать то, что ему говорят, и не будет жаловаться… работать на людей, которые скорее пристрелят его, чем посмотрят на него.
Предполагалось, что Ник не будет возражать против этого.
Он должен был просто улыбнуться и пожать плечами в ответ на то, что они лишили его жизни, его выбора, любого подобия его достоинства.
Он должен был просто смириться с тем фактом, что Лара Сен-Мартен лишила его единственного шанса слезть с этой скалы, вернуться домой, и всё это ради того, чтобы не потерять доступ к своему любимому оружию: двум грёбаным детям, у которых тоже никогда не было передышки.
Не только Ник снова стал рабом.
Это касалось их всех.
И Морли жаловался ему на его грёбаное поведение?
— Я в полном порядке, — невозмутимо сказал Ник.
Морли не улыбнулся. Напротив, он слегка нахмурился ещё сильнее.
— Иди домой, — резко сказал старик. — На сегодня с тебя хватит.
Ник уставился на него.
— Что?
Морли невозмутимо смотрел на него в ответ.
— На сегодня с тебя хватит, — повторил он. — И, судя по твоему поведению, я могу сказать, что прямо сейчас ты не сможешь говорить о своём состоянии, так что тебе, наверное, стоит заняться сёрфингом, боксом или чем-то ещё, чтобы справиться с тем грёбаным гневом, который в тебе кипит, — Джеймс засунул руки поглубже в карманы его длинного пальто. — Давай. Нам не нужна ищейка крови, чтобы стучаться в двери. Я позову для этого Чарли.
— Чарли не должна…
— Всё в порядке.
— Раньше ты говорил, что они хотят, чтобы на обходе был Миднайт, — прорычал Ник. — На случай, если вы наткнётесь на вампирское гнездо в одном из этих дерьмовых многоквартирных домов…
— Танака, — предупредил Морли. — Я не спрашивал твоего чёртова мнения. Убирайся отсюда. Сейчас же, — он бросил на Ника один из своих «Я теряю терпение» взглядов. — Я позвоню тебе завтра, и мы посмотрим, чего мы достигли в этом вопросе. При условии, что никто не прикажет мне закрыть это дело.