На воротнике у него также было прикреплено устройство, которое должно было скрыть его черты от системы безопасности или, по крайней мере, значительно замедлить идентификацию личности. Кит сказала, что пластыри и порезы на лице Ника тоже пойдут на пользу, и это было ещё одной причиной, по которой Нику поручили эту роль. Но это не единственный повод.
— Хорошо, — вполголоса сказал Ник Кит. — Ты готова? Мне нужно двигаться.
Они не могли долго оставаться на месте.
Тай была где-то сзади, вместе с оставшимися шестью вампирами Брика. Они были в масках, как Брик, Малек и остальные, и ждали сигнала Ника, спрятавшись в тени стен по обе стороны от причала санатория.
Больше не было причин ждать.
— Кит? — настаивал он.
— Для тебя всё готово, — сказала она на сей раз. — Я охватила весь вестибюль.
Ник кивнул, на этот раз в основном самому себе.
Затем он собрался с духом и переключил гарнитуру на открытый канал, который был доступен только для шестнадцати из них. Он взглянул на Брика, и старший вампир сделал один из своих витиеватых жестов — что-то среднее между поклоном и взмахом руки.
Ник закатил глаза.
Затем он вышел из-за живой изгороди и тени, растущей вдоль стены санатория, засунул руки в карманы и направился прямиком к входной двери.
***
Сначала ни одна из двух женщин не обратила на него внимания.
Ник предположил, что в этом не было ничего удивительного; кто бы мог подумать, что он пройдёт через парадную дверь здания строгого режима прямо к молодым медсёстрам-людям, работавшим на стойке регистрации?
Когда первая из них подняла глаза, Ник улыбнулся ей своей самой обаятельной улыбкой, и она застенчиво улыбнулась ему в ответ, а её глаза слегка заблестели, когда она встретилась с ним взглядом.
— Что с вами случилось? — выпалила она.
— Автомобильная авария, — сразу же ответил Ник. Он улыбнулся ещё шире. — Это была моя вина.
Обе женщины захихикали.
Ник не носил контактных линз, но, направляясь к входной двери, он уже окружил себя лёгким вампирским внушением — что-то вроде того, что он мог делать, когда хотел окутать всё своё присутствие тайной и романтической иллюзией. Эффект мог бы быть чем-то вроде гламура мифических ведьм. Это наделяло Ника такими чертами, которые наиболее привлекали этих двух женщин.
Если он всё сделал правильно, ни одна из медсестёр не заметила бы его глаз, а если и заметила бы, то не поняла, что это значит.
Похоже, это сработало.
Первая медсестра густо покраснела, продолжая смотреть на него, её глаза слегка остекленели, и в выражении её лица при взгляде на Ника появилось слабое, но заметное вожделение. Она смотрела на Ника так, словно он был её любимой кинозвездой, как будто ей отчаянно хотелось и в то же время было страшно заговорить с ним, как будто она не могла вынести мысли о том, что может не сказать хотя бы что-то, прежде чем он повернётся и уйдёт из её жизни.
Ник улыбнулся женщине, сидевшей рядом с ней.
Как и первая женщина, она уставилась на Ника в полном недоумении, её голубые глаза были широко раскрыты, зрачки расширены. Вторая женщина была старше первой и выглядела слегка смущённой своей реакцией на него, но этого оказалось недостаточно, чтобы отвести взгляд от Ника.
— Не могли бы вы мне помочь, прекрасные дамы? — тепло спросил Ник, вложив в свой голос гораздо больше восхищения. — Я в полном отчаянии и был бы вам очень благодарен?
Две женщины переглянулись и захихикали.
Та, что постарше, захихикала громче и прикрыла рот рукой.
— Шесть минут, Ник, — прошептал в его ухе голос. — Ни секундой больше.
Это была Кит.
Она следила за тем, сколько времени потребуется, чтобы записи камер из регистратуры попали к кому-то, кто действительно важен в «Архангеле». Она сказала ему, что сделает всё возможное, чтобы замедлить этот процесс, но если она попытается полностью остановить его, это вызовет общую тревогу, и тогда другие учреждения немедленно узнают о проникновении.
Это было частью системы, о которой она предупреждала их ещё в Котле.
Обойти это было невозможно.
— Я должен навестить здесь своего друга, — продолжил Ник своим убаюкивающим, притягательным голосом. — Не могли бы вы сказать мне, есть ли у вас на территории Деймон Джордан? Он офицер полиции, как и я. Только он получил расовую травму при исполнении служебных обязанностей…
В другой день этот эвфемизм, возможно, заставил бы Ника фыркнуть.
— Получил расовую травму, — сказала пожилая женщина, и её щёки сделались ярко-красными.