Это было так страшно, что мои руки тряслись, когда я протянула их к неподвижному телу Мусы. Все было как в тумане. Павел помог мне подхватить его и аккуратно спустить на землю. Мои ноги подогнулись, и я, опустившись на колени, дрожащими руками стала стирать кровь с лица Мусы Ахмедовича. Он все же пришел за нами!
— Господи! — шептал посеревшими губами Павел. — Как же это? Да почему так?!
— Энти! Приготовь бинты! — послышался голос Юриса.
«Бинты? Бинты! Много бинтов!» — пронеслось в моей голове.
— Он жив? — донесся откуда-то голос Ника.
— Да, — ответил Юрис. — Но сильно ранен. Удивительно, что он вообще выжил.
Змей замер, его мощное тело искрилось мелкими разрядами, вокруг стоял сильный запах озона.
— Таня, — тронул меня за руку Юрис. — Отойди от него. Твой Зов окончен, и скорее всего змей тронется по старому Зову.
— В мир хофу? — уточнила я.
— Да…. — Юрис понимающе посмотрел мне в глаза. — Выбор за тобой, Луэ…
Я подняла Печать и вдруг услышала звон. Он был везде: внутри меня, и высоко в небе, и даже под землей, словно весь мир превратился в один большой колокол. Тэнлу пытался перебить ложный Зов хофу, но получалось у него плохо. Я уже и сама слышала их призыв: ритмичный барабанный бой, отдающийся болью в голове и гулом в ушах.
Змей поднял зубастую морду и как будто прислушался. Все! Время пришло! Я сжала покрепче Печать дракона и со вздохом оглядела моих спутников: вот Павел, стоящий на коленях около Мусы Ахмедовича и пытающийся остановить кровь; Энти, молча замерший посреди поляны и готовый кинуться туда, куда ему прикажет старый тэнлунг; сам Юрис, с безвольно опущенной головой склонившийся в ожидании моего решения; Ник, который ничего не понимал, но чувствовал, что происходит что-то не хорошее…
А высоко над землей парил Призрачный дракон, огромный, синий и одновременно прозрачный. Тот, чьим оком мне поневоле пришлось стать.
— Что же ты решила, Луэ? — вызвонил Тэнлу.
Я поднесла к лицу Печать дракона и внимательно осмотрела камень. Он мерцал. Теперь я знала, как артефакт запечатывает проход между мирами: он работает как иголка с ниткой, накладывая швы. Можно наложить всего один шов, а можно много, создав мощную преграду. Только надо правильно, с верной стороны расположить Печать
Так где же мне ее разместить? Закрыть родной мир от всех, запечатав проход на Землю? Да, это будет временно, но … почему нет? Конечно, когда-нибудь хофу снова прорвутся к нам, но на короткое время Земля сможет получить передышку. Но что будет с Шанлу? А с другой стороны, какое мне до него дело? Или все же этот мир мне уже не чужой?..
— Дан-дан-дан, — вызванивал Тэнлу, соглашаясь с любым моим решением.
Я вспомнила Игната и то, во что он почти превратился. Возможно, Земле понадобится помощь Призрачного дракона. Я оглянулась на Юриса. Он выжидающе смотрел на меня..
Закрыть Шанлу и Землю? Но как? Хватит ли одного шва? Вряд ли…
Звон необыкновенной чистоты раздался в моей голове и наполнил меня силой, смыв всю усталость, головную боль и сомнения, и я наконец поняла, что мне делать. На душе сразу стало легко и просто — давно бы так!
«Ты сошла с ума, Танька!» — схватился за голову внутренний Геннадий.
Я перехватила Печать покрепче, шагнула к змею: голубые разряды на его чешуе медленно угасали, меняясь на багровые, и перед нами возникли ярко-красные решетки прохода дальше — в мир хофу. Вот он — путь к ложному Зову.
Что же, отлично! Змей замер, словно не решаясь начать движение, и тогда я неумело, как уж получилось, забралась ему на спину и, схватившись за выступы на чешуе, направила его прямо в проход.
«Выживу ли?» — мелькнула и тут же погасла испуганная мысль.
«Я помогу тебе…» — прозвонил Тэнлу.
Неясное свечение охватило меня и тесно прижало к Хут-Энебиш.
Выживу!
— Стой! — послышался голос Ника. — Да куда ты?!
— Глупцы! — прокаркал Луиджи.
Ник схватил меня за ногу, запрыгнул на змея вслед за мной, и мы ухнули прямо в открывшийся проход, запечатывая его по всей длине и отсекая от хофу наши миры.
Эпилог
1
«А как же луэ? — мысленно крикнула я Призрачному дракону. — Как же ты без него?»
«Оставь себе, — прозвонил Тэнлу. — Тебе будет нужнее…»
Призрачный дракон летел высоко над землей, а под ним простирался мир, который был его детищем. В последний миг, ровно за мгновение до того, как мною был наложен первый слой печати, я увидела то, что мне смог показать Тэнлу: Дэон.
Город лежал перед ним как на ладони, и, словно ручейки к большому озеру, в него стекались люди: молодой Тэн собирал силы и армию для войны с наемниками Лиги и хофу.
Среди этих усталых, медленно бредущих людей я увидела телегу, на которой лежал знакомый мне лу-вэй. Он был ранен: кровь запеклась у рта, шрам на лице воспалился и был покрыт чем-то серым, похожим на пепел. Мария шла рядом и устало смотрела перед собой. Вокруг месили дорожную грязь те, кого еще держали ноги, остальных несли или везли на телегах. Двигались медленно, глотая пыль и кашляя от дыма, который несло с полей. Еле переставляя ноги, с безучастными серыми лицами шли уцелевшие горожане, несли детей, старики ковыляли сами. Вдоль дороги за этой молчаливой усталой колонной оставались неподвижные тела: хоронить их не было времени и сил.
А если перенестись дальше, в сторону Западного хребта, то у его подножия можно увидеть Арзун. Город сильно пострадал при пожаре, но крепкий дом Гиззата сохранился. Я знаю, что молодые яблони обычно закрывают от грызунов поздней осенью. Посаженные Гиззатом три года назад деревья были совсем юными и почти не плодоносили. Я видела, как опечалена Оэлун — ее сил не хватало на то, чтобы ухаживать за садом. Но кого позвать на помощь, если все сыновья — тэнгуны и вызваны в Дэон, а у дочерей своих хлопот хватает? Стук в дверь застал ее врасплох.
— Ты что, Жиглай?
— Я это… яблони закрыть… от зайцев.
Мне показалось, что где-то раздался одобрительный смешок старого тхэ.
А если подняться еще выше, то можно увидеть больше. Но нет времени и нет желания. Я заметила то, что заставило мое сердце замереть в дурном предчувствии: через проход между нашими мирами на Землю хлынула волной магия. Никто еще ничего не понял, но я уже вижу, что она, как ржавчина, будет разъедать мой мир, нанося ему непоправимый ущерб…
Видения пронеслись перед глазами и погасли, последний шов первого слоя печати нанесен, впереди неизвестность…
2
Кто-то похлопал Ника по щеке, и он очнулся.
Над ним склонился смуглый и худощавый молодой мужчина. Он потрогал пальцем рыжую прядь волос Ника и что-то спросил у него на незнакомом языке. Тот помотал головой, в ужасе думая о том, как он здесь оказался. Мужчина повторил вопрос на другом языке, и так до тех пор, пока Ник не различил ломаный язык островных летописцев. Тот самый, на котором уже не говорили, а только читали первые летописи народа Островов. Но откуда этот человек знает мертвый язык Островов?!
— Ты фу-эйро? — спросил смуглый. — Понимаешь меня?
Ник кивнул.
— Откуда ты знаешь старый н-дотти?
Ник хотел ответить, но язык словно прилип к небу. Он издал какой-то невнятный звук.
Смуглый разочарованно вздохнул:
— Ты со-хофу? Впервые вижу со-хофу, сохранившего разум… Кто твой поводырь? Я накинул свой повод, но это неправильно, сам понимаешь…
Ник ничего не понимал: о чем вообще речь? Что за со-хофу? Поводырь?..
Кто-то вышел из-за спины незнакомца, блеснули знакомые янтарные глаза, непослушные пряди упали на лоб, и звонкий голос произнес на имперском:
— Два шага назад, и не дергайся.
«Таня», — вспомнил Ник. Это же Таня, как он мог ее забыть? Что вообще происходит?
— Я не со-хофу! Не знаю, кто это! — воскликнул он, с облегчением понимая, что речь вернулась.
— Так ты его поводырь, — с интересом сказал смуглый, оборачиваясь к девушке. — Фу-эйро не должны стрелять друг в друга, опусти арбалет! Рыжий! Переведи ей мои слова…