Она смотрела на меня, как на хищника, будто уже распрощалась с жизнью, готовясь к нападению. И мне, в самом деле, захотелось укусить её за шею, обхватив руками её тонкую талию, прижать к себе, а потом уткнуться в волосы, благоухающие кисловатыми яблоками.
Но я никогда не сделаю этого. Она боится меня, сейчас она думает, что настал момент, о котором я предупреждал её. То, из-за чего я привел её сюда, забрал из дома, отобрал у отца.
Я не напугаю её, не причиню боль, и без того много людей, способных сделать это. А ещё я знаю, что меня самого это не привет ни к чему хорошему. Ялмаз и все остальные правы, мы с ней не можем быть парой. Слишком разные мы и наши жизни. Да и если бы я наплевал на это, она никогда не перестанет ненавидеть меня, сомневаюсь, что кто-то раздражал её больше, чем я.
Довольствуясь её испугом, я усмехнулся и ушел прочь, укладывая подушки на диване поудобнее, чтобы лечь там спать.
Кадер с минуту приходила в себя, наверное, радовалась, что контакт со мной не случился. Потом она попросила меня уйти с дивана, но я сказал, чтобы она ложилась на кровати. Иногда она спала там, в те дни, когда я приходил раньше неё и занимал диван, а у неё не оставалось иного выхода.
Больше она не сказала мне ни слова, так же и я, не решился произнести ничего.
Девушка выключила свет, напряженная тишина воцарилась в комнате. Кажется, никому из нас было не до сна. Я уставился в потолок, размышляя обо всём произошедшем, что оказалось довольно странным. Думаю, она считала также.
Её телефон остался на столике возле дивана, мой взгляд остановился на нем, и в тот же самый момент он пискнул, а экран загорелся. Пришло сообщение, содержащее вопрос: «Извини за беспокойство, ты занята сейчас?», отправителя я увидел не сразу, тайно надеясь, что это её тетушка или подруга, но как только я приподнялся, заметил, номер неизвестный, но я за долю секунды осознал кто это, этот номер я не забывал никогда.
Это был Джан.
— Мой телефон запищал? — Спросила Кадер, не поднимаясь с кровати.
— Нет, мой. Ты спи, я выключу звук.
Я осознал, что в темноте она не видит, чей телефон я беру и что делаю. Поэтому я, не задумываясь, взял скользкий белый аппарат, купленный совсем недавно, и стер сообщение, добавив номер друга в черный список.
Глава 18. Кадер
Утро началось с беготни. Около четырех часов утра телефон Биркана зазвенел, громко ругаясь, он побежал на балкон, якобы не желая меня разбудить, но мне уже было не до сна. Как я поняла, срывалась некая сделка, поэтому в короткие сроки ему нужно уехать в Стамбул, на неопределенное время.
Тут же новость дошла и до господина Тунгюча, только место действия перенеслось в гостиную, мужчины громко обсуждали дела, ругая виновника их пробуждения.
Так как мне уже не спалось, я вызвалась приготовить им кофе, благо, кофе это не суп, с этим у меня проблем нет.
— Спасибо, дочка, не утруждала бы себя, иди спать, утро ещё раннее, — улыбнулся мне хозяин дома.
— Что вы, мне не тяжело, — почему-то в этот момент я подумала, что Биркан внесет свою лепту, упомянув, что подавать кофе всегда было моей обязанностью, по этой причине я нервно взглянула на него.
Поняв этот взгляд по своему, он сказал:
— Кадер, здесь никто не кусается. Попытайся заснуть, но лучше в другой комнате, я сейчас начну собирать вещи, буду греметь и не дам тебе спать.
— Не буди девушек, они и так работают весь день, я сама соберу, только скажи, что тебе там будет нужно.
Укладывая его вещи в чемодан, я чувствовала себя странно, даже ощутила себя заботливой женой, хотя в моем положении скорее лучше назвать меня прислугой.
Биркан уехал около шести утра, провожая его к машине, я выслушала кучу наставлений, в его рекомендации было всё, начиная от того в какое время лучше не выходить из дома, заканчивая тем, что взрослой девушке не пристало играть с огнем.
Он, в самом деле, сказал это, от чего ввел меня в ступор, зато сам рассмеялся, напоследок хлопнул меня по плечу, и сказал ждать его через три дня.
Зайдя в дом, я обнаружила господина Тунгюча в кресле, он задумчиво смотрел прямо перед собой, в руках его осталась пустая чашка.
— Сварить вам ещё кофе? — Учтиво спросила я, надеясь не вызвать раздражение мужчины.
— Лучше чай, и себе тоже сделай. Посидим, поговорим.
Эта фраза испугала меня, до этого момента наши встречи с господином ограничивались фразами приветствия, доброго утра и приятного аппетита. Я не считала, что я могу разговаривать с ним, я была лишней в их доме, поэтому пыталась не попадаться ему на глаза. Мне казалось, он недолюбливает меня, и вполне заслужено, разве можно хорошо относиться к девушке, продавшей свою честь и достоинство, ныне позорящей его семью совместной жизнью с его внуком.