Этого стоило ожидать, если тогда она не питала симпатий к другу, то и сейчас, спустя годы, без встреч и разговоров, чувство не вспыхнуло. Как-то странно складывается, что вся наша четверка страдает от нераздельной любви.
— А мне очень нравится наблюдать за соперничеством, чувствовать опьянение от победы или страдать от поражения, — сказала вдруг Шекер. — Мне бы хотелось присоединиться.
— У тебя ведь дома есть телевизор? Присоединишься со всеми этими эмоциями на расстоянии, — не сдержался от нехороших слов я.
Йетер растерялась и не смогла ничего сказать, Сурия решила исправить положение и попросила её принести ещё сока. Кадер и Фериде молча наблюдали за нами, манекенщица продолжала вести себя так, будто их здесь нет.
Сурия положила свою ладонь поверх моей, и почти шепотом проговорила:
— Ты понимаешь, что с ней происходит?
— Ты это о чем?
— О её пристрастии к веществам близким к стиральным порошкам?
— Об этом сложно не знать.
— Почему ты позволил?
— А что я мог сделать? Это её жизнь, когда мы пытались разговаривать с ней и принимать меры, она поступила по-своему.
— Ты нужен ей, понимаешь? Только ты можешь вытащить её.
— Когда все тянули её, в том числе и я, она послала нас в далекие края, бросила всё и уехала не понятно с кем, а тут вдруг всю ответственность начали валить на меня.
— Она ведь любит тебя.
— Она кое-что другое любит, просто в её неправильном восприятии я стал для неё какой-то целью.
— Ты не понимаешь, — вздохнула девушка.
— А ты разве понимаешь? Как разобралась во всем за пару часов? Озгюр же тоже любит тебя, почему ты не проявляешь милосердия?
— Это разные вещи, — строгим тоном отрезала она.
— И почему они разные?
— У тебя-то остались чувства к ней, а у меня к нему никогда не было.
После этой фразы я услышал, как Кадер шепотом предлагает сестре пойти за мороженым, они молча ушли, а девушка бросила на меня задумчивый взгляд.
— Сурия, прекрати, откуда тебе знать? — Я уже устал от этого разговора.
— Биркан, если ты хочешь обмануть себя, у тебя это плохо получается, все видят, что эта Фрося тебе не пара, и не может ей стать. Когда-нибудь до тебя это дойдет, и ты вспомнишь про наиболее подходящий вариант.
— И это Йетер? — Чуть не засмеялся я от глупости ситуации.
— Конечно. Вы, мужчины не способны правильно оценивать ситуацию, и идете на поводу у первого впечатления. Разве эта скромница сможет появиться в твоей семье? Разве поддержит беседу в обществе? Да даже в кругу твоих друзей, она ведь всегда будет молчать или говорить какие-то глупости, — Сурию понесло, она и не собиралась останавливаться, но я не желал слушать эти бредни дальше.
— Сурия, со своей жизнью я разберусь сам, пожалуйста, не суйся со своими советами, и не оскорбляй девушку, что я выбрал.
— Стоило ли говорить, ты даже не прислушался к моим словам, — разочарованно чуть хлопнула худощавой рукой с длинными пальцами по столу девушка.
— Нет, не стоило говорить, и впредь если посетят подобные мысли, оставь их в своей красивой голове, хотя можешь обсуждать со своей «идеальной» подружкой, мне наплевать, что вы там говорите и думаете.
Я встал из-за стола как раз в тот момент, когда с подносом, на котором уместилось три сока, один явно был из чего-то овощного и зеленого, и предназначался для нашей говорливой модели, подошла Йетер.
— Ты куда?
— В свою разочарованную жизнь, где я сужу по первому впечатлению.
Шекер растерянно смотрела мне вслед, не понимая, сказанных мною слов, а вот её заграничная подруга фыркнула, так и не сделав для себя вывода, что не стоит лезть в чужую жизнь.
По дороге к выходу я подцепил Кадер за руку и потащил к выходу.
— Мы уходим? А как же мороженое?
— В машине съешьте.
— Кто это был? — Уже сидя на заднем сидении, спросила сестрица.
— Личность, которую не стоит слушать, к тебе это тоже относится, Кадер.
— Меня тоже не стоит слушать? — Хмыкнула девушка, отвернувшись к окну.
— Тебе не нужно обращать внимания на её слова.
— Не буду, я и без неё это знала, как и ты.
— Вот только ты не начинай.
— Даже не собиралась.
Половину дороги мы проделали молча, если не считать жалоб Фериде о голоде и наших обещаний, что мы почти приехали, но ближе к концу я всё же захотел нарушить это нудное молчание.
— Ты ведь будешь сегодня смотреть с нами футбол?
— Не хотелось бы вам мешать.
— Хотелось бы, чтобы ты смотрела на меня, а не в окно.