— Не заставляй меня применять силу, мальчик. Твоему отцу бы очень не понравилось, что я был с тобой груб.
Обернувшись на Питера, Гарри метнул в него горячий, полный ненависти взгляд. Этот человек смел утверждать, что был папиным другом? Вел Гарри непонятно куда, в самое сердце жуткого леса, к Волдеморту, но якобы не хотел причинять ему вред и расстраивать давно умершего друга? Да был бы отец жив, от Питера бы мокрого места не осталось! И профессор тоже бы ему наподдал! Гарри жалобно шмыгнул носом, надеясь, что всё-таки не ослышался и не обознался, что Снейп действительно в Запретном лесу и ищет его. Он шёл на встречу с Волдемортом, собирался со всем покончить вроде как, но... но едва появился этот Питер, схватил его и в самом деле потащил к Волдеморту, Гарри осознал, что ужасно хотел жить. Он хотел домой, в Хогвартс, под защиту Снейпа и Ликси! Почему они никак не могли разыскать его?! Стоп, но ведь Снейп тоже на стороне Волдеморта, ему нельзя верить. Он, наверное, кричал своему союзнику, этому Питеру, что шёл следом. Гарри никто не спасёт...
Остриё его собственной волшебной палочки упиралось в спину. Питер не раз уже угрожал применить какое-то Империо и обещая, что тогда он радостно побежит, куда сказали. Превращаться в безмозглую марионетку совсем не хотелось, поэтому Гарри брёл, хотя и едва переставлял ноги от усталости и ужаса. В темноте он видел ещё хуже, чем обычно, а Питер не зажигал огня, чтобы их не увидели, поэтому Гарри то и дело спотыкался о вылезшие из земли корни деревьев, камни, а один раз подвернул ногу, оступившись и попав в чью-то нору. Лодыжка горела огнём, наверное, до самых костей, Гарри хромал и плакал — он чувствовал, как обжигающе горячие слёзы бежали по щекам. Зачем он это сделал? Ну почему убежал, почему не пошёл к полицейским, чтобы те арестовали директора, арестовали Снейпа и разыскали Волдеморта в Запретном лесу? Вдруг Гарри ещё можно было вылечить, а директор Дамблдор просто ошибся или чего-то не знал? Как бы Гарри хотел вернуться всего лишь на час назад, он бы, конечно, не сглупил так! Он не хотел умирать...
Оранжевых пятнышек факелов, с которыми ходили авроры, не было видно уже давно. Высоко над головой Гарри сомкнулись ветви деревьев, больше не пропуская лунный свет, и стало гораздо холоднее — когда Питер зажёг огонёк на кончике волшебной палочки, Гарри увидел, что из его рта вырывался пар. На земле то и дело появлялись грязно-серые кляксы как будто бы не до конца растаявшего снега. Наступив на одну из них и не почувствовав холода, Гарри понял, что это не снег, а когда же такая же серая масса стала клочьями свисать с ветвей и гигантских валунов, попадавшихся по пути, до него дошло — это паутина. Казалось бы, Гарри физически не могло стать ещё страшнее: он в плену, в пути к жестокому убийце, — но он представил размер пауков, которые способны на такое, и его чуть не стошнило. Обернувшись на своего тюремщика, Гарри попытался предупредить, но не сумел издать даже жалкого мычания: Силенцио надёжно забрало у него голос.
Тьма безжизненного леса сгущалась со всех сторон. Если прежде Гарри слышал шелест и стук голых ветвей, редкое уханье сов или крики другой живности, то теперь чаща казалась мёртвой. Опутанной паутиной и мёртвой. Авроры сюда не сунутся даже в поисках Гарри, они же тоже люди и не станут рисковать своей жизнью. Гарри поник, машинально переставляя ноги. Его не найдут. Его не успеют спасти.
Едва не поскользнувшись на нагромождении скал, Гарри очутился на небольшой и лысой полянке, обрамлённой большими валунами с одной стороны, и старыми, рухнувшими деревьями с другой. Здесь не было никакого источника света, кроме волшебного огня в руке Питера, но Гарри показалось, что он даже так видел у корней одного из деревьев что-то лежащее, непонятное...
— Люмос Максима! — громко и с благоговением провозгласил Питер, подталкивая Гарри в сторону этого тёмного пятна.
Сделав несколько неуверенных шагов, Гарри замер. Если бы не Силенцио, он бы закричал во всю силу своего голоса от ужаса. Яркий свет заклинания выдернул из темноты человеческое тело, развалившееся на камнях, причём, Гарри готов был поклясться, что лежало оно на животе, спиной вверх, но при этом лицо тоже было видно, как если бы великан взял и выкрутил ему голову наоборот. Человек походил на поломанный манекен: руки-ноги согнуты и вывернуты под немыслимыми углами, левая нога вообще заканчивалась после колена, на правой руке недоставало кисти, — и Гарри скорее догадался, чем узнал в нём профессора Квиррелла. Профессор совершенно точно был мёртв с такими-то травмами, но когда Питер подтолкнул Гарри к нему поближе, на уродливом сморщенном и безносом лице внезапно открылись глаза, красные, как кровь.
— Ты привёл ко мне предателя, Хвост? — вкрадчиво поинтересовалось лицо.
— Нет, милорд, — почтительно пробормотал Питер, склонившись перед чудищем. — Я...
— Ты посмел ослушаться моего приказа?
Питер, то есть Хвост, затрясся и торопливо залепетал:
— Мой лорд, я сделал ещё лучше, чем вы повелели! Я привёл к вам самого Гарри Поттера!
Гарри невольно задержал дыхание, когда алые глаза впились в него, а в следующий миг голова взорвалась ослепительной болью, в разы сильнее, чем когда он сталкивался с Квирреллом.
— Гарри Поттер... — алчно прошелестел Волдеморт.
— Я нашёл его в комнатах предателя Снейпа. Следил за ним по вашему приказу, мой лорд, вы были правы, Снейп окончательно переметнулся на сторону этого маглолюбца Дамблдора! Мне повезло, я пробрался в его покои, когда он прятал мальчишку, а благодаря вашей палочке сумел выбраться и выпустить его, — с готовностью оттарабанил Питер-Хвост. — А теперь привёл к вам, милорд. Предатель явится за Поттером, я уверен! Позвольте, когда он придёт, я сам...
— Я разрешал тебе говорить, Хвост? — громко, чего никак нельзя было ожидать от него, рявкнул монстр. — Я сам решу, что делать со Снейпом! А пока я хочу говорить с мальчишкой, подведи его ко мне!
Шокированный Гарри не сдвинулся с места. Тогда Хвост толкнул его, и Гарри упал на колени в нескольких ярдах от распростёртого на камнях чудища. Удар получился болезненным: промёрзлая земля походила на камень.
— Встань, Гарри Поттер. Встреть свою смерть лицом к лицу, как полагается настоящему гриффиндорцу, — издевательски произнёс Волдеморт, и Гарри, у которого загорелось лицо, кое-как заставил себя подняться на ноги.
Этот урод всё-таки прав, Гарри не собирался валяться перед ним, вымаливая прощение, напротив, он встал и с вызовом уставился в глаза монстра. Боль в шраме стала уже нестерпимой, казалось, что вот-вот изо лба даже кровь пойдёт, но Гарри упорно заставлял себя не отводить взгляд. Его родители не просили Волдеморта о пощаде, они приняли свою смерть, как герои! И он… он тоже будет героем. Паника и надежда на чудо, мысленные мольбы о помощи, которыми Гарри жил ещё несколько минут назад, растворились, сменившись уверенностью, что сейчас он поступал правильно, что ничего другого уже не будет, и ему нужно достойно провести… провести… В алых глазах Волдеморта без труда читались удовольствие и торжество; чудовище ликовало, растягивая безгубый рот в улыбке, больше похожей на оскал, и пусть сам он был неподвижен и вряд ли мог что-то сделать, Гарри отчётливо понял — это его конец. И он, как настоящий гриффиндорец, сын таких же гриффиндорцев Джемса и Лили Поттеров, должен принять это достойно, порадоваться, что его злейший враг не подозревает, какой удар нанесёт сам себе его смертью, только… только минутный порыв уверенности прошёл и прошёл бесследно. Не в силах больше выдерживать взгляд Волдеморта, Гарри зажмурился и уронил голову себе на грудь, беспомощно всхлипывая. Он трус, он жалок, он… он так хотел жить!
— Видишь, каким я стал, мальчишка? Я потерял собственное тело из-за тебя в ту ночь, много лет назад. И это тело умирает от паучьего яда… Квиррелл, мой верный слуга, пожертвовал собой, чтобы продлить моё существование, — низко и тихо, шипя, как змея, заговорил Волдеморт, — я не способен даже сделать шаг… Я, величайший тёмный маг, постигший тайну бессмертия! Из-за тебя, глупого и необыкновенно везучего мальчишки… Не хочешь взглянуть на дело рук своих? Боишься? — монстр расхохотался. — Боишься! А я уверен, что Дамблдор твердил тебе иное. Тебя превозносили жалкие людишки, слабосилки, недостойные называться волшебниками! Но сегодня и здесь ты наконец умрёшь, Гарри Поттер. Сегодня никто больше не сможет тебе помочь!