Закрываю глаза, улыбаюсь.
Невезение может преследовать меня в чем-угодно, но в главном я несомненно выиграла: у меня лучший в мире папуля.
Сейчас мы с ним едем в какое-то тайное место. Меня ждет сюрприз – подарок в честь получения диплома и достижения одного из общепринятых совершеннолетий.
Понятия не имею, что он придумал на сей раз. Я с детства не привыкла что-то загадывать и просить. Самые мои смелые фантазии никогда не дотягиваются до реальности, которую дарит мне личный волшебник.
Его желание шокировать меня щедростью подарков усугубилось после смерти мамы. Мне кажется он постоянно думает о том, что хотя бы материальным должен компенсировать утрату.
Я не рискую говорить, что не надо. Сделаю этим больно нам обоим.
На самом деле мы ведь оба знаем: эту дыру ничем не заткнешь. Но если ему так легче – я не стану перечить. Восторг в моем взгляде всегда искренний.
Даю себе несколько мгновений на то, чтобы настроиться на положительный лад, потом только отвечаю:
– Не загрустила, задумалась просто. Волнуюсь из-за клипа, ты помнишь…
Папа кивает, мне становится немного легче.
На самом деле, о клипе я теперь волнуюсь намного меньше. Если за дело берется Денис Астахов – у нас есть все шансы, уверенность в этом во мне поселилась. А вот в остальном…
Зря я взяла тот чертов букет. Зря я вела себя с Денисом, как малолетняя коза.
Сейчас мне за всё это стыдно, но и исправить я ничего не могу. Как не могу и не думать о нем.
Тимур продолжает попытки меня вернуть. К ним я более чем прохладна. А о Денисе думаю.
Если говорить с собой же честно, даже немного страдаю.
Мои прогнозы не оправдались: пары дней, чтобы остыть, не хватило. Жалко.
– Не волнуйся, доченька. В Денисе я уверен…
– Ага, – отвечаю и закусываю нижнюю губу. Меньше всего мне хочется портить впечатление отца об Астахове. Что бы он себе там ни думал, я кривого слова о нем не скажу. Но всё равно грустно.
– Вы с ним нормально?
– Да. Более чем. Всё четко и по делу… – К моему огромному сожалению. Но об этом я папе тоже не скажу.
Денис выставил границы дозволенного и явно не собирается их пересекать. Я тоже хотела бы уметь вот так. Завидую ему.
– Малыш, давай закроем тебе глаза…
Предложение папы удивляет. А ещё вселяет интерес даже с учетом моей апатии. Спорить в жизни не стану. Отлипаю ухом от его плеча. Выравниваюсь на сиденье и даю завязать глаза специально заготовленной красивой лентой.
Немного поправляю, чтобы не давила, а потом пытаюсь привыкнуть к ощущениям. Они странные. Звуки те же, что и раньше, а перед глазами темнота.
Не будь рядом папы – я разволновалась бы.
– Виталь, что там по пробкам? – Папа спрашивает у водителя, а я тем временем снова ищу его руку и сжимаю.
– Минут пять и на месте, Арсен Ярославович.
– Ты же меня с моста вот так не сбросишь, правда? – я спрашиваю, снова расслабляясь на папином плече. Он же смеется в ответ. Сильнее стискивает ладошку. Его забота чувствуется в каждом слове и действии. Ему когда-то дико сложно было отпускать меня во взрослую жизнь. Но он у меня – супер-отец. Способен на всё.
– Только через мой труп. Твоя безопасность превыше всего.
Улыбаюсь. А еще немного обжигаюсь собственным стыдом. Если бы папа знал, как я иногда пренебрегаю собственной безопасностью…
Снова злюсь на себя. Ну что за дура? И полчаса без мыслей о Денисе не могу провести.
Вспоминаю о ночи. Сжимаю колени. Хочу и тоскую. Плохо мне.
Машина замедляется. Я слышу, как щелкают повороты. Мы ненадолго тормозим, и снова стартуем, плавно проезжаем по нескольким лежачим полицейским.
Вот сейчас я начинаю чувствовать легкий мандраж. Что же папа на сей раз придумал?
– Я сейчас выйду и помогу тебе, хорошо? – он аккуратно отпускает меня и двигается на сиденье.
– Может я просто ленту сниму? – Смеется, но не позволяет.
Выходит, хлопнув дверью.