- Блин, и семью подставил. Нужно продать ему права на книгу. Я совершенно не понимаю, чего он так в меня вцепился. Я не готов рисковать жизнью своей семьи, ради нескольких электронных страниц текста. Бред какой-то.
В нашу беседу вмешалось Вместилище, течение времени остановилось, а наши многострадальные сознания рывком провалились в его недра.
Обыкновенный двор девятиэтажного дома. Мы висим над дворовым проездом, на уровне третьего этажа. Вдоль подъездов проходят люди, не замечая нас, спешат по своим делам.
- Это наш сосед по этажу. Слышу в недрах своего сознания ровный голос АрМаса. Откликаюсь на реплику.
- Это двор твоего дома?
- Да. Второй подъезд, где красный Фит припаркован. Я замечаю уже знакомую машину Петровича, дальше, у крайнего подъезда.
- Петрович следит за вами. Вон его машина припаркована, у трансформаторной будки. В дворовый проезд смотрит.
- Когда это было? Взволнованно откликается АрМас. Вопрос остаётся без ответа, но картинка вокруг вздрагивает, тускнеет, на поблёкшие краски обстановки выплывают живые цвета энергий. Физические объекты становятся полупрозрачными, сохраняя только грани поверхностей. Жизнь красок кипит кругом, а особенно в машине Петровича. Красное пятно в центре с волнистыми росчерками белого. Зелёные рваные пятна кружатся вокруг него, разрывая синие и фиолетовые поперечные полосы вдоль ауры, от макушки в землю, под машиной.
Ауры остальных людей во дворе, не такие подвижные. Цвета энергий стабильные, плавно перетекающие по поверхности сферы.
Открывается дверь подъезда АрМаса. Выходит Наталья и двигается по дворовому проезду вдоль дома, от машины Петровича. Её аура безмятежна и спокойна. Заметно, как копошатся какие-то мысли, эмоциональный фон ауры ровно перетекает различными цветами, с поверхности во внутрь сферы.
В машине Петровича взвивается буря красок, словно вскипает и рвётся наружу. Месиво белого и красного комка энергий молниеносно выбрасывается из недр ауры Петровича и несётся в Наталью. За долю секунды до контакта заряда с её аурой, над головой Натальи вспыхивает белый столб света, обрушивается на её ауру и окутывает сплошным коконом. Заряд Петровича бессильно ударяется в защиту и по той же траектории, возвращается обратно автору.
Его аура рвётся, вспыхивает красными разрядами молний и оплывает к земле. Объёмный луч белого цвета, уходящий в небо, напряженно натягивается, мерцает, истончается. Опустившаяся к земле аура Петровича бурлит переливами энергий, в натугах подняться выше, тянет обрывающиеся щупальца к натянутой струне белого света.
Картинка вздрагивает, мутнеет, но тут же возвращается на исходную. Материальный мир обретает плотность и объёмы, а нас швыряет к лобовому стеклу машины Петровича.
видим искаженное болью лицо Петровича, глаза выпучены, не видят ни чего вокруг, зрачки панически мечутся по белкам глаз, но не находят покоя. Его тело мелко подёргивается в конвульсиях, рот перекошен оскалом боли, видны крепко сомкнутые зубы, по подбородку тянется ниточка слюны. Я не выдерживаю.- Ни хрена себе его скрутило.
- Пусть освежиться маленько, хапнет своих же отвратных намерений. Взбодриться. От слов АрМаса повеяло ледяным сибирским морозом.
- Ну ты крут, паря. Не злорадствуй, а то мне разум застудишь, такими отмороженными эмоциями. Я ощутил, как оттаял АрМас и искренне повинился.
- Извини, не сдержался. Он покушался на мою жену, семью и дочь. Вспомнил стратегические изыскания этого отморозка. Пробрало. Я успокоил его.
- Не кипятись, у Вместилища всё под контролем, ты же видишь. От слов АрМаса повеяло теплом.
- Спасибо, друг. Я очень ценю твою помощь. Я ухмыльнулся.
- Ты выручаешь меня, я помогаю тебе, а нас обоих стережёт Вместилище. Не парься, мы теперь все в одной лодке. Повисла пауза. Петровича начало отпускать.
- Выкарабкался упырь. Комментировал я, распластавшегося на двух передних сиденьях машины, Петровича. Он валялся в напряженной позе, вцепившись в ручку пассажирской двери, одной рукой, другая крепко держалась за бок водительского сидения. Он надсадно дышал, глаза закрыты. Боится шевельнуть и вспугнуть вернувшийся к телу покой.
- Как ты думаешь, отступится, или продолжит наседать? Спросил АрМас с тлеющей в голосе надеждой. Я с сомнением ответил.
- Узнать бы на кой ляд, ему права на твою книгу? Ответ на твой вопрос прояснился бы сам собой. Задумался на мгновение и решил вытянуть из АрМаса больше информации.