Время шло, но столь ожидаемого оповещения всё не поступало, а под утро к нему пришла Ксения Пальцева, которая согревала его постель холодными ночами, и это окончательно вернуло его к нормальному состоянию.
Утром он отправил в Город отряд из тех 20, что были в лагере, пока остальные были заняты поисками беглеца, за оружием и вернулся досыпать, как, впрочем, и большая часть лагеря - до подъёма на завтрак был ещё час, и те, что отправились в Город как раз должны были успеть до туда дойти, чтобы появиться в безопасной зоне уже после еды.
Он уже заканчивал есть, когда на завтрак начала приходить вторая смена - уже с неделю игровая система выводила всех из капсулы по своему решению, и если раньше первая смена всегда была первой, то сейчас случайным образом все перемешивались. Он видел, как в столовую зашёл слегка помятый Виктор, видел множество неприязненных взглядов, направленных на него, и был весьма удивлён, что к пятерке его друзей, громко его встретивших аплодисментами, постепенно присоединились и другие, признавая своё поражение во вчерашней схватке и безрезультатном преследовании. Самыми непримиримыми оказались, естественно, те, которых он убил, большинство же остальных не питали личной антипатии.
— ...а мы думали, это был кабан... - услышал Рымов обрывок разговора.
— Скрылся, значит... Ну что ж - поздравляю, однако это ещё не конец, и я вызнаю у тебя всё. - произнёс Рымов, признавая поражение в битве, но не в войне, подходя к Виктору после того, как закончил трапезу.
— Повторюсь - я не причастен к этому инциденту. - ответил Виктор.
— Ага, конечно, а столько людей просто решило тебя оговорить... Не перебор ли? Поступи уже как мужчина.
— Перебор обвинять невиновного человека и гоняться за ним как за зверем, угрожая пытками. Вот это не по-мужски.
Рымов сдержался, лишь улыбнувшись уголками губ, и кивнул, уходя, хотя и тяжело было не врезать по этой наглой и самодовольной физиономии.
После завтрака Рымов отменил ежедневный утренний график и разрешил всем досыпать, но выспаться им сегодня было не суждено - забарабанив по двери, его разбудил радист:
— Нападение! Наших зажали в лесу, передают, что солдаты, около сотни и штук десять БТР. - отрапортовал Прокопенко.
— На обратном пути? - спросил тут же Рымов через дверь, вставая и накидывая одеяло на Пальцеву.
— Да, и наши гружёные, даже вернуться в город вряд ли смогут.
Рымов в это время собирал в левую руку одежду, затем быстро открыл дверь и вышел, тут же закрывая её за собой.
— Буди всех. Выступаем. Я к рации. - приказал Рымов, у них давно завелось, что радист был ещё и адъютантом.
Так и не переодевшись, он вернулся в свою комнату, где разбудил и ввёл в курс дела Ксению - она оставалась в лагере с дозорными на стенах, и направился к массивной армейской рации. Он корил себя за ту глупость, что отправил в город отряд без нормальных разведчиков, так как все за прошедшую ночь вымотались. Отправь он хотя бы одного - и этого бы не случилось. Мог ведь даже и сам пойти - его «обнаружение жизни» било метров на 300, но нет - он решил, что ранним утром будет безопасно... «самодовольный дурак» - думал он про себя.
Когда уже через несколько минут все приготовления закончились, то весь их лагерь почти в полном составе покинул крепость. Хотя поначалу все были не выспавшимися и озлобленными из-за неудачной затянувшейся погони, то сейчас Рымов замечал, что во взглядах окружающих его соратников была решимость и жажда действий. Себя он считал в основном хорошим командиром, способным как разобраться в настроениях коллектива, подбадривая кого надо, или же затыкая, так и грамотно мотивировать, и оценить заслуги. И, хотя некоторые и считали, что Рымов не прав, выжидая - к возможному столкновению он был готов, имея даже в схроне гранатомёты и кумулятивные снаряды, которые, впрочем, покупал вчерашний беглец... Рымов уважал его... до недавних событий, и ненавидел его за самоуправство, независимость и за то, что тот не находил в себе сил признаться в содеянном.
Предупреждённые про технику, они сначала, не привлекая внимания, взяли на прицел БТР, которые палили по лесу с разных сторон, не обращая внимания ни на что другое, и только потом по команде совершили дружный залп. Попасть по неподвижной мишени у гранатомётчиков получилось без проблем, те же, дымясь, мгновенно прекратили вести огонь. О том, что творилось внутри бронетехники Рымов предпочитал не думать, так как прекрасно это знал... Сразу же после залпов они ринулись в атаку. Добивание зажатых со всех сторон солдат не оказалось проблемой, и уже через полчаса они возвращались обратно в свой бург, обвешанные трофеями, потеряв не более полутора десятков убитыми и с десяток ранеными.