А жидкость, что смочило небо и горло целительным настоем, оказалось ничем иным, как кровью Урд из ее собственного запястья.
Очень захотелось оттолкнуть от себя порезанную ножом девичью руку, но слишком сладкими и опьяняющими было ощущения. С каждой каплей, что проникало в его тело, казалось, и сила возвращается – какими-то странными толчками, волнами, заставляя от наслаждения щуриться и испытывать почти болезненное удовольствие.
- Что ж ты сразу не сказал-то, а? – обиженно всхлипнула девушка, - Довел себя до такого состояния… Но почему так быстро?
Этот вопрос мгновенно отрезвил вампира, заставив не только угрожающе зарычать, но и все-таки отодвинуть от себя кровоточащее запястье.
- Ты опять за свое? – хмуро спросил он и слегка закашлялся. В горле по-прежнему было очень сухо. – Где Марр?
- Внизу, - тут же ответила девушка, - Сначала пил, песни пел. А потом меня сюда отправил, потому что сам… ну… В общем, так кухарка оказался и… Мда…
Франк недоуменно вскинул бровь и потом понимающе хмыкнул.
- Иди умойся, - сказал он слабо, снова прикрывая глаза, - Если, конечно, хочешь. И спать ложись.
- Но ведь ты…
- Со мной все хорошо. Спасибо за кровь. Спать, малышка, - Франк оборвал ее резко и довольно грубо, несмотря на высказанную благодарность.
- Чтобы ты опять так же свалился? – голос Урд прозвучал возмущенно и почти оскорблено. – Почем ты все-таки ничего не сказал – ты же знаешь, я не против помогать тебе!
Если бы Франк знал, что в трактире есть женщины, ей бы и не пришлось этого делать, - зло подумалось вампиру. Почему он не почуял запаха женщины? Неужели его слабость была настолько сильна, что к чертям вырубила все чувства, обычно, наоборот, активизируя их? Крайне плохой признак, крайне плохой…
Но вот аромат Ур, в опасной близости находящейся с ним в замкнутом пространстве… Расслабленность после сна и легкая возбужденность после небольшой, но действенной порции крови тоже были не лучше. Это своим разумом Франк отталкивал обортницу от себя, молчаливо прогонял ее и отдалял от себя, чтобы, держась за последние доводы рассудка, полностью себя не отпустить и не наброситься на нее, чтобы взять то, чего он так сильно хотел.
Ее крови. Ее сильной, молодой, такой сладкой крови влюбленной в него девушки.
Сейчас эту влюбленность он чувствовал как никогда ярко! Даже ярче, чем это читалось в ее искренне обеспокоенном лице, в блестевших глазах и полуоткрытых губах, из нижней которых выступила маленькая капелька крови! Боги, она, оказывается, так сильно закусила ее своими маленькими, но острыми зубками!
- Франк…
Его имя она пролепетала тихо, почти беззвучно. Но сколько в нем было боли! Сколько эмоций!
Это кружило голову и заставляло тело трепетать! А потом она еще и наклонилась и аромат ее тела с новой силой ворвался в его нос.
- Пожалуйста, уйди, по-хорошему тебя прошу, - с трудом и почти неразборчиво пробормотал вампир. Его челюсти снова видоизменились, удлинившееся клыки больно оцарапали внутреннюю часть губ, а зрение стало таким острым, что даже полуопущенные веки не спасали от разглядывания мельчайших деталей.
Длинные и густые ресницы, слегка подрагивающие. Маленькие родинки – на скуле, над уголком рта и под подбородком. Еще одна была на шее – совсем рядом с отметинами от его клыков, совсем незаметные обычным зрением, но сейчас буквально кричащие – это твой знак, вампир! Твоя отметина! Эта девушка – твоя!
Франк видел и несколько капель пота, выступивших на висках оборотницы. И тонкие волоски рассыпчатых и пышных волос. И изящную линию ключиц, выглядывающих из-под ворота – по-детски тонких и нежных.
И когда она снова позвала его по имени, все тормоза оказались сорваны. Необыкновенно быстрым и сильным движением он обхватил ее затылок ладонью и прижал тонкую трепещущую шею к широко раскрытой пасти. Мгновение – и клыки мягко, но неумолимо пронзили пульсирующую жилку, а девушка, вздрогнув, тут же опала всем своем почти незаметным весом на него, прижимаясь и обнимая за голову.
Руки… Такие нежные и одновременно сильные… Тонкие пальцы… Аккуратные прикосновения… Урд кажется, что она чувствует их везде. Франку не понадобилось много времени, чтобы избавить ее словно горящее в огне тело от простого и незамысловатого одеяния. Сам вампир остался полностью в одежде и это… разочаровывало. Оборотнице хотелось прижаться грудью к его обнаженной груди, ощутить бедром стройные и мускулистые ноги… Обнять руками не жесткую ткань жилета, а гладкую кожу его спины. Девушка бесстыже тянулась к мужскому телу, изгибалась и постанывала, словно пыталась ощутить что-то большее… Что-то, что, и она это чувствовала, несомненно было за этими ласками и поцелуями и чего вампир совершенно жестоким образом ее лишал.