Но нет! В нем взыграло чувство собственника, чего он никогда за собой не наблюдал! Обычаи и быт гильдии напрочь должны были отбить у него это. Те, кто родился и вырос в гильдии, привык не иметь ничего личного – все вещи были общими, еда – одинаковая и отношение даже к детям такое же требовательное, как и ко взрослым. Оттого-то дети-вампиры так же серьезны и сосредоточены и мало отличаются от взрослых. Не считая, разумеется, внешности и роста. И оттого так непросто жилось самому Франку, от природы наделенный жизнерадостностью и добродушием. Стоит ли говорить, что учеба давалась ему непросто? А по достижению вампирского совершеннолетия не вылезал из проблем с начальством.
Хотел ли он вернуться в гильдию? Не очень. Но вампир вне гильдии – изгнанник и отщепенец, совершенно слабый и почти беспомощный. Как он может взять на себя ответственность за чью-то жизнь, если он и о себе позаботиться не в силах? А ведь если он переступит последнюю черту в их с Урд отношениях… Ведь тогда он не сможет ее в итоге оставить просто так. Просто не осмелиться. Да элементарно не захочет.
- Леди? Ты как? Ты хорошо себя чувствуешь? – голос Марра прозвучал непривычно озабоченно и обеспокоенно.
Франк, идущий впереди менестреля и оборотницы, оглянулся и тут же рванул к девушке, мгновенно опускаясь перед усевшейся прямо на землю Урд на колени. Но менестрель уже был рядом с ней и заботливо обнимал за плечи.
Оборотница была непривычно бледна и тяжело дышала. Под глазами залегли неожиданно глубокие тени, которых час назад еще не было, а обескровленные губы подрагивали.
- Я… нормально, - слабо ответила оборотница и даже попыталась улыбнуться.
- Что с тобой? – пытливо спросил вампир, - Где болит? Что случилось?
- Да ничего такого, - прошептала Урд перед тем, как ее глаза закатились, и она обмякла прямо в руках двух державших ее мужчин.
От удивления менестрель охнул, а Франк быстро подхватил ее и, сойдя с тропы, понес в сторону от нее, откуда его обострившийся слух уловил журчание ручья.
- Что с ней, Франк? – обеспокоенно поинтересовался у него менестрель, быстро идя следом.
- Не знаю, - зло ответил вампир, на ходу судорожно прислушиваясь не только к дыханию девушки, но и принюхиваясь.
Запах Урд изменился – обычным обонянием это было не уловить. Усилились нотки звериного мускуса, появилась легкая горечь. Это не на шутку взволновало его, а потом осознание оглушило его – ведь завтра полнолуние! А он, идиот, решил, что это из-за сегодняшней ночи и первого, хоть и неполноценного, сексуального опыта!
И все-таки это было странно!
В гильдии их обучали особенностям оборотничьей расы. Обычно после инициации по случаю совершеннолетия оборотни переставали зависеть от цикла луны. И логично напрашивались два вывода: либо Урд соврала ему, что она пережила 19 зим, либо полнолуние вкупе с потерей крови сыграла с ней дурную шутку и ослабила организм настолько, что та потеряла сознание.
Опустив девушку у ручья, вампир немного ослабил тугую шнуровку ее корсажа, чтобы дать воздуха, намочил небольшую тряпочку и стал протирать ею лицо и грудную клетку Урд. Постепенно ее дыхание выровнялось, и оборотница медленно открыла глаза.
- Нормально… Все хорошо… Мне уже лучше, - слабо прошептала она, едва шевеля губами.
- Да уж, малышка, прямо так лучше, - усмехнулся менестрель, который уселся прямо на землю около вампира и зверодевушки, - Да ты бледнее нашего друга-мертвяка.
Франк неодобрительно зыркнул на менестреля, но не смог удержаться от улыбки, когда девушка, даже страдая от слабости, пробормотала:
- Не называй его… так… Он… не мертвец, а… вампир…
- Как часто с тобой это происходит? – спросил Франк, снова обращая все свое внимание оборотнице, - Иногда? Или каждое полнолуние?
Взгляд девушки стал виноватым и раздосадованным.
- Ты догадался? – прошептала она.
- Конечно! – воскликнул вампир недовольно, - Могла бы и предупредить! Так как?
- Каждый… каждый раз…
- Тем более ты должна была сказать! Что тебе надо?
- Да ничего особенного… Просто тихое местечко да час-другой сна. А ночью я обернусь и немного побегаю. Ничего такого.
На щеки Урд и правда уже постепенно возвращались краски, а дыхание – выравнивалось. Она даже приподнялась, опершись локтями в землю и огляделась.