А ночью, оставив певца у костра, оборотень и вампир снова уединились в лесной чаще. И те ласки, которыми они одаривали друг друга, были полны нежности и такого чувственного удовольствия, которым могли позавидовать сами звезды, таинственно мерцающие на бархате небес.
Франк не верил самому себе. Не верил тем чувствам, что полностью и с невероятной силой охватили все его существо и даже сознание.
Казалось, Урд проникла в каждую клеточку его тела. Отравила самым сладким на свете ядом и подчинила себе. С каждой их близостью между ними устанавливалась связь – странная, непонятная и даже мистическая. Больше всего по каким-то причинам она влияла на вампира – он невероятно чутко ощущал все эмоции оборотницы, чувствовал постоянную потребность вдыхать ее аромат, касаться ее кожи. Это было неестественно, и разумом Франк пытался найти объяснение этому явлению. Вот только разум быстро пасовал перед сердцем, бьющимся как никогда сильно, и эмоциями, поглотившими его с головой.
Познав сладость тела Урд, он с каждым днем желал ее все больше и больше. Ему уже было мало их ночных игр, довольно продолжительных и разнообразных. Надо было отдать оборотнице должное – она с невероятным энтузиазмом поддерживала любую его задумку, любой эксперимент. Она была благодарной ученицей и порой была настолько открыта и откровена в своих ласках, что заставляла даже опытного и собранного вампира терять голову. Когда-то предложенная по, как ему тогда казалось, юной наивности идея о лесном домике теперь не казалась такой уж наивной. Его даже воодушевляла одна мысль о том, что, потерянные в чащобе, оторванные от всех возможных и невозможных рас, они могут вечность наслаждаться друг другом и быть, как не смешно это звучало бы, вполне счастливы…
И это было… безумием чистой воды. Вот только желания разбираться с ним никакого не было.
Вид небольшого, по понятиям Франка и Марра, города, привел Урд в неописуемый восторг. Ей-то Стандик показался просто необъятным, полный жизни и сумасшедшей суеты. Необыкновенное количество всевозможных запахов и совершенно разных людей и рас ошеломили ее до глубины души и она несколько часов не могла прийти в себя. Это вызвало улыбку и понимающие переглядывания у мужчин.
- Сначала отдых, потом – экскурсия, - безапелляционно заявил вампир, обнимая Урд за плечо и нежно целуя ее в макушку.
- Да-да! – активно закивал Марр, демонстративно принюхиваясь к собственной одежде, - Помыться и избавиться от этих лохмотьев – первостепенная задача. Вперед! Покажу вам лучшую гостиницу этой дыры! Вы, мои друзья, останетесь довольны!
Разглядывая полубезумным взглядом мощеные улицы и невероятные, на ее взгляд, дома из камня, Урд чуть шею себе не свернула. Ее восхищало буквально все – начиная с невероятно ярких одежд прохожих и заканчивая коваными заборчиками и флигелями.
По приходу в хваленую Марром гостиницу «Красный баран» девушка от восторга едва стояла на ногах – вампиру пришлось крепко держать и вести ее под руку. Ему даже пришлось самостоятельно ее вымыть, потому что Урд оказалась настолько взбудоражена и взвинчена, что болтала без умолку, пытаясь выразить все свои эмоции словами.
Это выглядело настолько мило и трогательно, что Франк улыбался и кивал. Хотя с кем-то другим это вызвало бы только раздражение. А потом Урд, утомленная переживаниями и впечатлениями, быстро и мирно уснула.
И хотя Франку не хотелось оставлять ее в одиночестве, он все же тоже слегка освежился и вернулся в город, предупредив перед этим о своем уходе менестреля.
Ему определенно нужно было решить одно важное дело перед тем, как круто изменить свою жизнь, пойдя на поводу своих как никогда сильных желаний.
В каждом более-менее крупном городе был свой отдел наемничьей гильдии вампиров. Вряд ли в Стандике имя Франка было неизвестно, как и его не совсем хороший послужной список. Он невероятно рисковал, придя сюда, но ему было необходимо аннулировать свое членство и снять все свои сбережения. Его могли арестовать и изъять все деньги, ведь отказ вампира-наемника от своей гильдии равнялось предательству.