- В том то и дело - он умер.
- Как умер? - спросил Саша, пораженный новостью.
- Несчастный случай, - сказал мент, опустив глаза и закуривая сигарету. - Ночью упал с койки, стукнулся головой и умер. У нас такое часто бывает. Вы, судя по всему, его не сильно любили, так что можете считать это подарком ко дню рождения от нашего участка. Бывайте здоровым Александр и меньше нервничайте. С днем рождения!
- Понятно... - только и ответил Саша, который не знал, что еще можно сказать, и как следует реагировать на все это. Внезапно кабинет мусора стал еще более тесным и гадким местом. Саше захотелось побыстрее уйти оттуда, и никогда больше не возвращаться. Не попрощавшись с участковым, он покинул кабинет. Все было ясно как день: мусора убили Миху. Учитывая его характер, он наверняка позволил себе массу нелестных высказываний в адрес представителей этой древнейшей профессии, за что и поплатился.
Выйдя на улицу парню захотелось дышать. Страстно дышать полной грудью и ни о чем на свете не думать. Не спеша, и немного спотыкаясь, он двинулся прочь. Конечно, Миха Жирон был подлецом и долбаебом. Конечно, он сам виноват, что попал в такую ситуацию. Конечно, без него мир стал лучше. Только менее паршиво на душе Саше от этого не было.
Глава 6
Ноу-хау
Прошел уже месяц после того, как Саша расстался с Алисой. Девушка, которая поначалу казалось такой милой и приветливой, на деле оказалась нервной истеричкой, с целым букетом всевозможных комплексов и причуд. Саша это отчетливо понял в день своего рождения и смерти Жирона. Тогдашние события стали для Саши колоссальным стрессом. Ему хотелось просто лежать на раскладушке и никого не видеть, и меньше всего праздновать что-либо. Особенно свою днюху. Он объяснил это по телефону обоим своим девушкам. Даже Кристина проявила понимание и не стала особо докучать в тот день, пощадив Сашины нервы. Алиса же устроила целую истерику, лейтмотивом которой был тезис "как ты не хочешь меня видеть в свой день рождения?!". То был чрезвычайно тяжелый и бессмысленный разговор. После бесконечных минут нервотрепки, Саша не выдержал и повесил трубку. Алиса перезвонила снова, но Саша не стал отвечать. После пяти неудачных попыток достучаться до абонента телефон сдался и замолчал. Вечером того же дня Алиса все-таки дозвонилась и слезно умоляла Сашу простить ее за неадекватное поведение. Причем извинялась она почти так же долго и утомляюще, как возмущалась ранее утром.
На протяжение последующих нескольких дней они каждый день гуляли по городу. Во время этих прогулок обнаружилось пристрастие Алисы фотографировать всякую всячину, начиная о природы, заканчивая Сашей. Так, в ботаническом саду в центре Киева, который был одним из излюбленных мест Алисы, она устроила парню целую фотосессию, неустанно орудуя своей "мыльницей". На Сашин вкус, подавляющее количество фотографий были полным отстоем, но попадались и достойные экземпляры.
Во время их с Алисой общения, Саша постепенно узнавал новые факты о ней и о ее семье. Так, выяснилось, что Алисины родители разведены и папа живет отдельно. Также у Алисы был младший брат, Ваня, который в свои двадцать тоже уже успел сделать ребенка и, в следствии этого, жениться. Из остальных родственников в Киеве, у Алисы были лишь дядя, тётя и двоюродная сестра Мальвина, которая помогала Алисе таскать сумку в ее первую рабочую неделю в ЮСОНСе.
Подавляющее же число родственников девушки жило в России, в каком-то захолустном районе Оренбургской области, название которого Саша даже не запомнил. Это было связано с тем, из тех краев была родом мама Алисы, Софья Михайловна, которая была девятым ребенком в своей семье. В молодости, она по распределению попала в Киев где и познакомилась с Алисиным папой, Алексеем Георгиевичем, у которого, в отличие от Софьи Михайловны, был лишь один сводный брат - Станислав Ефимович, который работал редактором в какой-то киевской газете.
Изначально, еще со времен Совка, Алиса с братом и родителями, жила в том же районе, что и сейчас - в Московском. Как будто сами боги предписали ее судьбе быть связанной с Москвой и москвичами. Жили они тогда в частном секторе, в захудалом, обшарпанном двухэтажном доме. Судя по рассказам девушки, никто кроме нее в семье, не горел желанием заниматься хозяйством. Если возникала необходимость, то именно Алиса чинила и красила забор, убирала по дому, выносила мусор, заклеивала окна ботвой, работала по дому за четверых, не получая взамен ни каплю благодарности.
Но вся эта унылая рутина была сущей ерундой по сравнению с теми вызовами, которые возникли с наступлением в стране капитализма. Когда Совок стал нарывать и гноиться, как огромной пузырь, который вот-вот взорвется, советские люди познакомились с целым спектром новых понятий, которые неизбежно должны были бесповоротно изменить их жизнь. Одним из таких понятий стало причудливое словосочетание "частная собственность". Право этой собственности молниеносно принялась оформлять наиболее сообразительная часть населения. Наиболее продвинутые товарищи чудесным образом оказались хозяевами целых заводов.
Что же до Алисы, то не светило ей стать новоиспеченным промышленным магнатом. Перед ней стояла намного более тривиальная задача - оформить законное и вполне логичное право собственности на дом, где ее семья прожила двадцать пять лет. И тут-то как раз демократический капитализм в полной мере показал из какого теста сделаны ее близкие. Одним из главных плюсов демократии является то, что она показывает людей такими, какие они есть на самом деле. Предприимчивые и амбициозные оказываются на коне, ограниченные и безвольные убирают лошадиный навоз за хозяевами жизни. То, что тогда произошло с людьми, жившими в Совке, было необычайно жестоким стебом, ведь до этого, людям десятилетиями втирали определенные ценности и идеалы. Их убеждали, что государство всегда будет рядом и защитит, что всегда все будет хорошо и стабильно. Людям запрещали даже думать о западном образе жизни, напрочь изолируя их от тех знаний и навыков, без которых невозможно нормально жить в капиталистическом обществе.
Именно по этой причине, родители Алисы остались глухи к ее призывам как можно скорее заняться приватизацией своей халупы. Папин мозг эти разговоры очень утомляли. Он прятался от них, уткнувшись в книгу или в бутылку. Последнее, с течением времени, случалось все чаще. Достучаться до мамы тоже не получилось. Несмотря на то, что Софья Михайловна уже давно не питала особой любви к своему мужу-алкоголику и хотела жить от него отдельно, она проявила полное безучастие, когда дело дошло до действий. Алисины родители так долго находились в Совковом инкубаторе, до такой степени сильно привыкли полагаться на государство, что их мозги частично атрофировались. Они стали идеальными советскими людьми - безынициативными овощами.
Сложилась идиотская ситуация, когда Алиса, восемнадцатилетняя девушка, а не ее родители, ходила по всевозможным инстанциям и, в конце концов, прошла этот бюрократический лабиринт. Ее усилиями, дом был приватизирован, земля взята в долгосрочную аренду. Это дало возможность продать хибару с землей, и разъехаться семье, которая по факту уже таковой не являлась.
Вырученные деньги были потрачены весьма своеобразно. Так, Алексей Георгиевич, который юридически имел право на половину дома, был поселен в комнату в общежитие. Это была идея Алисы, против которой никто не стал возражать, в том числе и сам Алексей Георгиевич, который к тому времени, судя по всему, утопил в водке скудные остатки своего разума.
Основная же сумма денег была потрачена на трехкомнатную квартиру на Борщаговке - юго-западной окраине Киева. Когда Ваня, брат Алисы, через пару лет решил жениться по залету, то картонная семья снова продала жилье, по-прежнему записанное на Софью Михайловну. Часть денег дали Ване, который уехал с беременной женой в Запорожье, малую родину жены. На остаток купили двухкомнатную квартиру, в которой собственно, и справляла свой недавний день рождения Алиса.