Авдеев смотрел на все эти красоты, а перед глазами было другое: стоит Шишкин, припав на колено, перед задней дверцей «Жигулей». «Блаженный миг! Офеля, я жду!» — дурачился он, простирая руки навстречу своей тихоне. Всякий согласится, что в «Жигулях» неудобно выбираться с заднего сиденья. Дверца открывается только на полраспаха, и все такое хрупкое, что кажется, сломаешь.
Нина Федоровна сначала подала трехлетнего сына, а затем сама обняла мужа за шею. Шишкин вынес ее, встал и чуть задержал на руках. Чувствовалось, что он с удовольствием носил бы ее еще по берегу моря. Да, если не увидеть, трудно было предположить в Шишкине такие нежности. Он точно любил ее.
Грех, но Авдееву думалось тогда: не будь этих маленьких, слабых ручек на шее у Шишкина, никакого сладу с ним вообще бы не было. А так, хоть маленькая, но семья — не может о них не думать.
Вслед за Шишкиным не вышли из машины, а как с конвейера скатились два мальчика — близнецы Авдеевых. Шестилетние, юркие, в одинаковых темно-бордовых куртках, одинаково черноглазые — точно в серийном исполнении соловьята-разбойники.
Не ожидал Авдеев от Шишкина и полной самостоятельности в деле. Ни минуты без работы. Перво-наперво расчистил лопатой снег, поднял ребятишкам костер. Закончил одно, немедля перешел к другому: достал из машины рюкзак, тряхнул его вверх дном. На снегу раскаталась резиновая лодка.
— А это зачем? — не понял Авдеев.
— Зубаря ловить! — ответил Шишкин, ухватисто ладя наконечник насоса к штуцеру подкачки. — Как вы смотрите на зимнюю рыбалку?
— Положительно! Только что это такое?
Ножной насос вида черепахи хрипел, как гусиное горло, под каблуком Шишкина.
— Я тоже хочу похрипеть! — смеясь, наступила красным сапожком на полушар насоса Вера Павловна.
Кто работает, тот и хозяин положения. Все остальные не больше чем помощники.
— Подождите, Вера Павловна! Я закончу кормовую секцию, а то лопнет! Вы будете накачивать переднюю.
Лодка имела два герметичных отсека: задний уже принял форму овала из звеняще-резиновых валиков с плоским днищем, передний пока лежал на снегу брошенной скруткой.
Вера Павловна оказалась не только деятельной помощницей, а и отважной женщиной. Закончила накачивать лодку и тут же потребовала:
— Возьмите меня с собой!
— Лодка на двоих, Вера Павловна. Сядет третий — все утонем!
Пожалуй, только этим доводом и остановил ее Шишкин.
Окружив лодку со всех сторон, они всей гурьбой двинулись спускать ее на воду.
«Лодка на двоих!» Само собой выходило, что вторым должен быть Авдеев.
Кто бы сейчас спросил Владимира Михайловича: ему это надо? Ну куда несет? Пораскинуть здравым умом — на верную гибель! Что за дикие желания? Голодное время, что ли…
Против воли, а шел Авдеев. Куда денешься! Бывает же так: катится на тебя телега судьбы — и не уклониться, не отвернуть! Ну как ему отказаться? Во-первых, и куры засмеют! Во-вторых, тут же заскочит в лодку Вера. Нет, лучше он сам. Трудно в присутствии такой жены самому владеть ситуацией. Не был бы так уверен еще в себе Шишкин. А то видно, не в первый раз отправляется в свое дурацкое плавание. Когда только успел здесь? Впрочем, одно слово — рыбак.
— С лодки, что ль, рыбачить будем? — спросил Авдеев.
— Нет, рыбачить будем вон с того мыска, — показал Шишкин рукой через залив. — Лодка — только перебраться на ту сторону.
Это было малым утешением. Пока они доберутся до того берега, десять раз утонуть можно.
— На машине нельзя проехать?
— Нет, голые скалы! Только пешком. Кругаля давать — на целый день.
— Ладно, пошли! — Первым ступил в лодку Авдеев. Нутром же чуял беду, а все равно шагнул.
Следом, осторожно придерживаясь за низкий борт, умостился Шишкин, сноровисто затабанил веслами.
— Счастливого плавания, морская авиация, — тешились, не скрывая, над ними женщины: все-таки вытолкнули!
— Мы будем ждать возвращения! — обещала Вера Павловна, как будто мужчины уходили по меньшей мере в кругосветку.
Авдеев, не оборачиваясь, слабо махнул им, вроде как стряхивал приставшие между пальцами песчинки.
На ту сторону залива переправились они в каких-нибудь пятнадцать минут и без всяких неожиданностей. Авдееву даже петь захотелось: день-то сам по себе подарок! Сколько света, какое море, какие горы! А теплынь! В затишке под сопкой точно возле печки.
Но все его ожидания превзошла, конечно, сама рыбалка.