— Ко мне это не относится, — заметил я.
Всего лишь одна машина отделяла нас от белого автомобиля. Впереди раскинулась бетонная паутина дорог, сходящихся к Нью-Йорку. Когда мы остановились у будки, чтобы заплатить пошлину за въезд в город, белый автомобиль встал рядом, и я смог разглядеть водителя и его пассажира.
Все-таки Турок — дурак. Мог бы отрядить кого- нибудь другого. Маркхэм, шофер, был неплохой стрелок, но без царя в голове, а Грек Брайди, рядом с ним, гордился тем, что чисто работает. Этот ничтожный тип, который мог легко затеряться в толпе хоть из двух человек, искренне верил, что он один из знаменитой банды анонимных убийц. Он работал ледорубом и мог по заказу изуродовать или убить любого. Видно, убийство не планируется, иначе Турок не послал бы ко мне Грека Брайди. Расправа со мной должна была быть показательной. Маркхэм будет держать меня на мушке, пока Грек будет делать свое дело.
Чего изволишь, Турок? Может, парализуем правую сторону? А может, все ниже пояса? Хочешь, сделаю так, что у него только башка будет вертеться? А то давай сделаем ему секс-операцию, ваза — как ее? Оттяпаем так, что хмырь не только хмыренков не заимеет, но забудет, зачем вообще бабы нужны.
Сволочи. За такую работу Турок платит двадцать пять кусков в два приема. Мне вдруг стало обидно, что я упал в цене. В прошлом году, когда Курт Шмидт открыл охотничий сезон на меня, он предложил полмиллиона. Вызвались два француза, но потом желающих больше не стало.
Да, Турку было далеко до Курта Шмидта. Он все еще оставался мелким жуликом, пытающимся всучить поддельные турецкие ковры наивным туристам. А возможно, его вытеснили с черного рынка и доходы снизились.
Лейланд Хантер разложил бумаги по папкам и засунул все в кейс. Открыв бар, он налил себе рюмочку коньяка и выпил.
— Это за тебя, Дог.
— Спасибо.
— Угощайся, если хочешь.
Мыс Шэрон отказались.
— Что у нас дальше на повестке дня? — спросил я.
Положив руки на колени, старик взглянул на меня с кривой ухмылкой.
— Я уполномочен провести расследование относительно твоей порядочности. В этом вряд ли есть необходимость, если припомнить… недавний эпизод.
Заявление вызвало у меня смех.
— Старина, юрист ты, может, и неплохой, но психолог никудышный. Наши проказницы, которых ты имеешь в виду, не расколются ни за какие деньги. Кроме того, тебе придется признаться, что ты сам был участником групповой терапии. Представляю, как будут резвиться твои соклубники.
— В твоих аргументах что-то есть, малыш Догги.
— О чем вы говорите? — не выдержала Шэрон. Выслушав мое краткое объяснение, она рассмеялась.
— Мистер Хантер, может, я могу помочь? Вчера ночью мы баловались совсем голые, а потом так и уснули.
— Думаю, не стоит втягивать вас в это дело, моя дорогая, — возразил Хантер.
— Пожалуй, нет смысла, — согласилась она. — Ведь этот верзила отказался меня насиловать. Даже доктор подтвердит, что все в порядке.
— Неужели вы хотите его опозорить? — улыбнулся Хантер.
— Я думала, что это — доказательство его высокой нравственности, — попыталась оправдаться Шэрон.
— Кузинам это не понравится, — подтвердил я. — Давай напишу письменное заявление о своей беспорядочной жизни.
— Не надо облегчать им задачу. А потом, такое расследование весьма развлечет меня, а то по судейским делам мне приходится читать жуткую скукоту.
Я усмехнулся и посмотрел в зеркало. Белое авто опять было третьим в нашем ряду. Проскочив за нами на желтый свет, они шли впритирку, чтобы не разъединиться у следующего светофора. Так они пасли нас до офиса Хантера.
— Куда вас подкинуть? — спросил Хантер.
Я глянул на Шэрон.
— Меня домой, на Пятьдесят Пятую улицу, — сказала она.
— Хорошо. Машина мне больше не понадобится сегодня. А гараж как раз в этом районе. — Хантер взял свой кейс и проверил замки. — А у тебя какие планы, Дог?
— Кое-что намечается, — ответил я, сжав руку Шэрон. Он улыбнулся, заметив мое движение.
— Я имел в виду твое семейство.
— Не гони лошадей, дружище. У меня в запасе целых три месяца, что-нибудь соображу.
— Стоит ли ломать голову из-за жалких десяти тысяч?
— Еще как стоит.
Высадив Хантера у его конторы, мы поехали в сторону Пятой авеню и повернули к северу. Мне показалось, что мы в сутолоке уличного движения потеряли наших преследователей, но вскоре. я засек белое авто на противоположной стороне улицы с односторонним движением.
Все шло как надо. Опустив перегородку, я сказал Виллису, что сначала мы высадим Шэрон, но она запротестовала и потребовала, чтобы от гаража я проводил ее пешком. Это было непредвиденное осложнение. Если мне дорога жизнь, я сам должен определить место и время стычки с двумя бандитами. Впервые я пожалел, что со мной нет револьвера.