— Наверное, это вы зачинщик всего этого…
— Нечего на меня смотреть. Я всего лишь поддерживаю идею. И, честно говоря, она мне кажется вполне осуществимой… Я прочитал книгу. Линтон — вполне подходящее место с точки зрения исторической достоверности. А если вплести в сценарий еще действительные факты из истории города, картина от этого только выиграет..
— Это шантаж, — запротестовал Кейбл. — Так нечестно.
— А разве честно давать даме аморальные поручения ради прибыли? — промурлыкала Шэрон.
— Я тебя увольняю, — заявил Кейбл.
— Я тебя нанимаю, — парировал Уолт. — Теперь это будет твой проект.
Кейбл беспомощно смотрел на меня.
— Вот так заманивают в ловушку. Никакого понятия о деловой этике. Сделка — пустые слова. Вот и попробуй работать…
— Сделку никто не отменял, — напомнил я. — Теперь ваш ход.
— У, черти! — вздохнул Кейбл. — Ладно, посмотрим завод, если сгодится, то пожалуй… Есть еще проблемы? — Он обвел нас глазами, но все молчали. — Беру эту проходимку обратно. Не позволю, чтобы она работала на кого- то еще.
— О моем повышении поговорим позже, — добавила Шэрон.
— О Господи! Еще не начал съемки, а они уже меня разорили, — простонал Кейбл. — Давайте пожуем что- нибудь, пока у меня аппетит не пропал.
Под столом я нашел руку Шэрон и сжал ее. И опять я ощутил в ладони это смешное колечко.
Шэрон словно оставила в ресторане свой защитный фасад светской деловой женщины. Коготки, которыми она перекраивала планы гигантов бизнеса, были опять упрятаны в бархатные лапки. Она сняла золотую заколку, которая держала волосы, и они рассыпались по плечам, а черное шифоновое платье сменила на короткие облегающие шорты и такую же соблазнительную кофточку.
Передо мной опять была девчушка, но женщина тоже осталась, и мне было как-то не по себе.
Что-то в ней было необычное. Цель. Целеустремленность. Но ведь все женщины к чему-то стремятся. Заметив мой взгляд, Шэрон улыбнулась. Что-то кошачье было в ее улыбке. Так и хотелось взять ее и немного потискать. Однако даже кошки кусаются. Сам был свидетелем, как она тяпнула двоих.
— Котенок, а тебе зачем нужна эта сделка?
Шэрон убавила звук проигрывателя и подала мне кофе.
— Не знаю. Может, мне хотелось… Ведь все-таки Линтон — мой родной город. Пусть там произойдет что- то хорошее.
— Как ты думаешь, сколько придется заплатить за аренду съемочной площадки на заводе?
Она задумчиво пожала плечами.
— Не так уж и много. Но в городе будут и другие съемки, так что не все достанется Бэрринам.
— Ах ты моя сентиментальная благотворительница! Я думал, ты не любишь эти места.
— Мне казалось, что не люблю. Но вот я побывала на берегу залива, навестила свой старый дом… и почувствовала какую-то ностальгию. Что, зря я это затеяла?
— А сколько, по-твоему, компания заплатит городу?
— Не менее пяти миллионов. По крайней мере два из них пойдут на непосредственные нужды города — жилье, социальная помощь, субсидии по арендной плате и прочее.
— Братцам придется согласиться, — усмехнулся я, — а то город о них плохо подумает.
— Думаешь, могут быть неприятности? — заволновалась Шэрон.
— Неприятности — да, но сложностей никаких. Они будут как шелковые, котенок. Препоны надо ждать совсем с другой стороны.
— Кросс Макмиллан?
— Этот олух ни за что не пойдет на сотрудничество с Бэрринами, даже если бы дело касалось его кровных интересов.
Шэрон налила себе еще чашку кофе и улыбнулась:
— Но он будет покладистее с Уолтом.
— Почему ты так думаешь?
— Потому, что нашему прекрасному принцу принадлежит увесистый пакет акций Макмиллановых владений. А наивная мальчишеская улыбка холостяка прикрывает клыки не хуже тигриных. Нет, Кросс не пойдет против Уолта, а Уолт не пойдет против меня.
— Здорово.
— Знаешь, Дог, Уолт считает тебя настоящей коброй.
— Что?
— Так оно и есть. — Поставив чашку, Шэрон подошла и села рядом со мной. — Ты — змей, мой друг. Правда, не шипишь и не гремишь хвостом. Я еще не решила, ты удав или ядовитый. Думаю, узнаю дорогой ценой.
— Ценой будет твоя знаменитая девственность, не сегодня— завтра я тебя все-таки продырявлю.
Моя улыбка больше походила на оскал. Я не допущу, чтобы мной играла эта увертливая красотка с золотыми волосами. Я привык развлекаться по-другому.
— Что же ты замолчал, Дог?
Я отдал ей чашку и встал.
— Не крути хвостом, пташка. Я далеко не монах. Знал бы я твоего жениха, врезал бы ему по шее, чтобы приглядывал за своей ходячей миной замедленного действия. Я слышал, как ты отшила того донжуана… как его?