Линда вышла на лестничную площадку, подпоясывая белый махровый халат. Увидев ее, Одри вновь гавкнула. Прозвучало это, как «прочь-с-моего-пути».
— А ну-ка перестань, Одри! — прикрикнула женщина, но Одри промчала мимо нее, толкнув ее в ногу так сильно, что Линда даже откинулась на стену.
А собака побежала по коридору в сторону детской спальни, где все еще было тихо.
Линда также добыла из кармана халата фонарик.
— Что это здесь такое творится, ради всего святого…
— Думаю, лучше тебе вернуться в спальню, — ответил ей Расти.
— Черта с два!
Она побежала по коридору, опережая его, тонкий яркий луч прыгал перед ней.
Девочкам было семь и пять годков, они недавно вошли в тот период, который Линда называла «фазой женской секретности». Одри уже встала на задние лапы перед их дверями и начала шкрябать их когтями.
Расти догнал Линду в то мгновение, когда она приоткрывала двери. Линда влетела вглубь, даже не кинув взгляд на кровать Джуди. А их пятилетняя дочка спала.
Не спала Дженнилл. Но и не просыпалась. В то мгновение, как два луча сошлись на ней, Расти все понял, и обругал себя за то, что не осознал раньше того, что происходит — того, что, наверное, длится уже с августа, а может, и с июля. Потому что то, чем удивляла их Одри — тот скулеж, — было хорошо задокументировано. Он просто не замечал правды, хотя она смотрела ему прямо в глаза.
Дженнилл, с раскрытыми глазами, в которых виднелись только белки, не билась в конвульсиях (слава Богу, и за это), но дрожала всем телом. Она скинула с себя одеяло ногами, наверное, в начале приступа, и в двойном свете фонариков он увидел влажное пятно на ее пижамных штанишках. Пальцы у нее шевелились так, словно она разминалась, перед тем как начать играть на рояле.
Одри села возле кровати, восхищено-внимательно смотря на свою маленькую хозяюшку.
— Что это с ней? — вскрикнула Линда.
— На другой кровати зашевелилась Джуди.
— Мамочка? Уже завтрак? Я опоздала на автобус?
— У нее эпилептический припадок, — произнес Расти.
— Так помоги ей! — заплакала Линда. — Сделай что-нибудь! Она умирает?
— Нет, — ответил Расти, и часть его мозга, которая сохранила способность к анализу, подсказала, что это почти наверняка только незначительный эпилептический припадок — как и все, что могли быть у нее раньше, иначе бы они об этом уже знали. Но все воспринимается по-другому, когда такое происходит с твоим родным ребенком.
Джуди села в кровати, раскинув во все стороны свои мягкие игрушки. Глаза у нее были широко раскрыты от испуга, ребенок не очень обрадовался, когда Линда выхватила ее из постели и прижала себе к груди.
— Пусть она перестанет! Сделай что-нибудь, чтобы она перестала, Расти!
Если это незначительный припадок, он прекратится сам собой.
«Прошу Тебя, Господи, пусть он прекратится сам собой», — подумал он.
Он обхватил ладонями мелко дрожащую голову Джен, и попробовал легонько ее поднять и покрутить, чтобы проверить, чисто ли в ее дыхательных путях. Сначала у него это не получилось — мешала чертова поролоновая подушка. Он скинул ее на пол. Та, падая, ударила Одри, но собака, не отводя от ребенка влюбленного взгляда, только вздрогнула.
Теперь у Расти получилось немного отклонить назад дочкину головку и он услышал ее дыхание.
Не учащенное, и не слышно порывистое, как при недостатке кислорода.
— Мамочка, что случилось с Джен-Джен? — спросила Джуди сквозь слезы. — Она сошла с ума? Она заболела?
— Не сошла с ума, только немножечко заболела, — Расти сам удивился, как спокойно он говорит. — Почему бы тебе не попросить маму отнести тебя вниз в нашу…
— Нет! — вскрикнули обе вместе абсолютно гармоничным двуголосьем.
— Хорошо, — согласился он. — Тогда ведите себя тихонько. Не напугайте ее, когда она проснется, потому что ей и так будет страшно.
— Немного страшно, — исправился он. — Одри, наша дорогая девочка. Ты наша очень-очень хорошая девочка.
По обыкновению такие комплименты вызывали у Одри пароксизм радости, но не в эту ночь. Она даже хвостом не вильнула. Вдруг собака выдала короткий рык и легла, опустив морду на лапы. Буквально через несколько секунд, Джен прекратила дрожать и глаза у нее закрылись.
— Черт меня побери, — произнес Расти.
— Что? — переспросила Линда с кровати Джуди, на краешке которой она сидела с меньшенькой на руках. — Что?
— Прошло, — ответил Расти.
Но нет. Не совсем. Дженни вновь раскрыла глаза, и они выглядели нормальными, но никого и ничего не видели.