— Нет, бро, я не сделаю. Даже, если бы делал скидку, то уж точно не тому, кто приходит в мой салон, вопит и обзывает моих сотрудниц маленькими засранками и хрен знает, как еще ты собирался назвать Ритц, — выдавил он слегка ворчливым голосом.
Обозленный Парень сдулся и начал трясти головой, как бы говоря, что этот разговор с Дексом еще не окончен.
— Ооо, да ладно тебе, бро.
— Убирайся на хрен отсюда, пока я сам не выбросил твою задницу, БРО, — предупредил Придурок.
Оууу, ммммм. Я случайно перехватила взгляд Блу. У нас обеих глаза были широко раскрыты.
Декс сделал длинный глубокий выдох через нос.
— У тебя есть пять секунд, чтобы убраться отсюда.
Не думаю, что это нуждалось в пояснении. Я бы ушла, унося ноги. Декс был страшным, когда злился. Хотя, он каждый день был довольно устрашающим. Мне нравилось думать, что причина была в чернилах на его руках, но это не так. Он постоянно носил футболки, и его татухи всегда были на виду. Черный и серый цвета на загорелой коже первыми бросались в глаза, когда ты разговаривал с Дексом. Но сейчас, все больше узнавая его, я понимала, что совсем не татуировки делали его таким устрашающим.
У Декса проскальзывал период — страшного мудака. Он излучал чистое «мне-похрен-на-все» отношение. Это было страшно. Невозможно контролировать или предугадать действия человека, которому все пофиг. Такие люди, как дикие кошки. Добавьте к этому его Дюна и татуировки, и да — пугающую внешность.
Когда Обозленный Парень поднял руки в жесте «какого-хрена», Декс качнул головой.
— Пять, — начал он отсчитывать. — Четыре, три…
— Боже. Идите нахуй. Нахуй все это с заоблачными ценами, дерьмо! — голос Обозленного Парня сорвался на визг.
— Два…
Следуя классическому сценарию, парень показал нам средний палец и был таков.
Ну и ладно.
Длинные теплые пальцы обхватили меня за шею, когда Декс опустился на корточки прямо передо мной.
— Ты в порядке Ритц?
Его яркие синие глаза приклеились к моим, и в них исчезли все следы раздражения.
— Да, — сказала я ему. — Он просто придурок и грубиян.
Он послал мне в ответ мягкую улыбку. И мне было сложно понять, как его настроение всего за секунду могло так быстро поменяться. Это напомнило мне о том, что я говорила ему на обратном пути в Хьюстон. Добрейший угрюмый мужчина во всем Техасе.
— Да уж, — согласился он. Пальцы Декса слегка сжали мою шею. Это действие моментально заставило мое горло сжаться. — Пойдем, я куплю тебе Колу.
Как будто я собиралась сказать ему, нет.
— Будешь содовую? — обернувшись, спросил он у Блу.
— Нет, спасибо, — она сморщила нос и покачала головой.
Я пошла за ним и ждала, пока он вставлял долларовую купюру в автомат, чтобы получить наши напитки. С разочарованной улыбкой он открыл с хлопком бутылку для меня.
— Не терплю таких ублюдков, — прорычал он. — Все, что мне хочется сейчас сделать, это пойти и набить его ебаную морду.
Обе мои брови взлетели вверх.
— Попридержи лошадей. Он не стоит того, чтобы ты влез в неприятности, — напомнила я ему. О чем, кстати, намекнул Шейн на обратном пути в Хьюстон. — Или замарать свои руки, тупая ты задница.
— Тупая задница? — переспросил он.
Я пожала плечами.
— Да. Что ты будешь делать, если сломаешь несколько пальцев?
— Детка, сломать пальцы можно тогда, когда ты не знаешь, что делать.
Задумавшись, я открыла и закрыла рот.
— Я знаю, что ты не шутишь, но все же…
Уголок рта Декса поднялся, но это была не радостная улыбка. Больше было похоже на знающую ухмылку.
— Детка.
— Я серьезно. Ты должен о себе заботиться. Держи свой гнев под контролем.
— Я в порядке.
Я посмотрела на него наполовину с недоверием, наполовину сдаваясь. А затем, меня осенило, и я перестала волноваться.
— Утром ты не был в порядке.
Он нахмурился. Я попала в точку!
— Что случилось?
— Ничего важного. Не стоит волноваться об этом.
Почему то, о чем он мне не говорил, действовало мне на нервы? Мне стоило бы заткнуться. Я должна разбираться со своими проблемами. Но дело в том, что я не хотела.
— Что, птичка накакала на окно в твоей спальне?
Щеки Декса раздулись в волнении.
— Умняга.
Он сделал длинный выдох, сжав губы.
— Мой отец позвонил моей сестре и попросил у нее денег на новые туфли.
— Иии…
А затем он неожиданно выпалил:
— И эта тупая задница ему дала их! — он сильно зажмурил глаза, сжимая переносицу большим и указательным пальцами. — Не понимаю, какого хрена с ними не так. Я могу спать по ночам, зная, что он бродит где-то рядом в дырявых ботинках.
Ну, ладно. Что я могу сказать? Не злись? Пожалуйста. Ни за что. Если он недолюбливает своего отца, хотя бы наполовину, как я не люблю своего, тогда… да уж. Но это не означает, что я позволю ему тонуть в своем разочаровании, даже, если и кажется, что уже все прошло.
— Ты ведь ничего не можешь с этим поделать сейчас, так ведь?
Когда его щеки снова вернулись в обычное состояние, я подняла оба плеча и помахала пальцами.
— Просто отпусти это, Ваше величество. Просто отпусти это все.
Взгляд, которым он меня наградил, мог запросто отделить мою плоть от мышц и заставить меня покрыться сыпью, если бы я не распознала тот маленький отблеск в его глазах, который убедил меня, что он никогда физически меня не обидит. Накричать на меня? Конечно. Обозвать меня именами, которыми я назову свою будущую собаку? Ага. Но ударить меня? Нее…
— Детка?
— Да?
— Тащи свою задницу в приемную.
Оу.