Под напором стали и огня
Часть первая
Глава 1
— Это война должна стать последней в Европе, господин маршал, вы не находите это правильным? И закончиться она может только одним — объединенная Германия должна прекратить свое существование. Семьдесят лет тому назад, с того дня как Пруссия железом и кровью объединила под своей эгидой почти все германские земли, за исключением австрийских, она является главным источником всех раздоров на континенте. Ее лучше вернуть в то состояние, в котором она пребывало до походов генерала Бонапарта, что провозгласил себя первым императором французов.
Черчилль пыхнул сигарой — дымил он постоянно, что твой паровоз. А на столике, в специальном кольце, стоял хороший такой хрустальный графин, причем не по качеству емкости, а по содержимому — рубиновой жидкости, что была в нем налита. Такого коньяка Григорию Ивановичу пить в жизни не приходилось — он понятия не имел, что подобное чудо делают на родине исторической родине наркома Микояна. Но ведь делают, раз этот крепкий напиток с характерным яблочным запахом они сейчас дружно распивают с премьер-министром Великобритании, за столиком, в салоне с немыслимым роскошным убранством, который был предоставлен вместе с другими вагонами английской делегации. Выехали в ночь на Ленинград, впереди бронепоезд НКВД, позади поезд, прикрывал колонну еще один бронепоезд — в НКВД специально решили показать насколько они дорожат жизнью высокопоставленного гостя. А сколько красноармейцев и пограничников с милиционерами охраняют перегон Октябрьской железной дороги, предсказать трудно, но немало, раз на Северо-Западном фронте задействованы многие из частей по охране тыла действующей армии, и даже отправлены роты хорошо обученных егерей из дивизий, находящихся в резерве.
Кулик посмотрел на тучноватого собеседника, что хлестал «старый» коньяк пусть и малыми дозами, но в огромных количествах, совершенно не притрагиваясь к закуске. Только сигарный дым поднимался к потолку вагона и исчезал, вытягиваемый вентилятором. Глядя на Черчилля, трудно было представить, какой невероятной энергией и энергетикой обладал этот человек — какой-то генератор, право слово. С таким образом жизни этот потомок герцогов Мальборо должен сводить с ума всех кардиологов — ожирение, вечный стресс, бесконечное курение, употребление алкоголя в недопустимых для любого здорового человека количествах. А этому хоть бы хны — и дожил до девяносто лет с лишним, и безобразничал в жизни немало, в бурском плену даже отсидел, избавившись от терзавшей его язвы.
— Но тогда и другие европейские страны должны быть низведены до уровня Германии, все они сложились как единые совсем недавно, в те времена, о которых Маркс писал, что призрак коммунизма бродит по Европе. Вот он и пришел — только в виде национал-социализма, кстати, весьма привлекательной идеи для практически всех европейских стран, с характерным симбиозом государственного капитализма и широких социальных гарантий для большей части членов общества. Но это и есть основа для объединенной Европы, которая связывает эти страны прочнее, чем вздумай Гитлер делать реинкарнацию «континентальной блокады».
Григорий Иванович отхлебнул коньяка, понимая, что внутри плещется полулитр, не меньше — приходилось пить наравне. Но странно — организм Кулика просто блаженствовал, он ведь не пил почти год, а тут такое, к тому же не привычная водка. Но видимо старый фейерверкер императорской артиллерии вообще не поддавался воздействию убойных доз алкоголя, про таких людей не зря говорят, что пьет как лошадь.
— Вы правы, господин маршал, ваше определение стран, примкнувших к «оси», как «Еврорейх», весьма меткое, я расскажу о вас всем нашим репортерам. Да, с этим самым «Еврорейхом» нужно покончить раз и навсегда, чтобы он больше никогда не представлял угрозы. Но вы сами понимаете, господин маршал, что и ваша страна является в определенной степени для нас угрозой, идеи коммунизма популярны как никогда, и не сочетаются с принципами либерального демократизма, который принят в англо-саксонских странах, я имею в виду империю и США — мы ведь ваши союзники…
— Поневоле союзники, сэр, — английский язык давался Кулику легко, он его не забыл, хотя и пересыпал свою речь «американизмами». Потому они сидели без переводчика, да и зачем — Черчилль пригласил его на вечерний «чай» одного без лишних свидетелей. Провокация так себе, и она могла сыграть свою роль, если бы не изначальная договоренность и предвидение подобного шага — «divide et impera», старая формулировка, и весьма действенная во все времена. А тут такая возможность для компрометации маршала в глазах Сталина, «промахи» в подобных ситуациях британцы никогда не делали. Недаром у ирландцев есть высказывание, что если два соседа переругались, значит, накануне у одного из них переночевал англичанин.