Боню готов был подпрыгнуть от радости и расцеловать эту женщину, но лишь сдержанно сказал:
— Все же подумай, Вета. Ведь надо явиться к следователю, в суд. Пепо узнает… Тебе будет нелегко.
— Я уже сказала: если нужно, я поеду к следователю сама. А что касается Пепо, то я только и жду его приезда, чтобы порвать с ним навсегда.
Боню встал. Он испытывал непреодолимое желание как-то выразить свое уважение к Вете, свидетельство которой, правдивое или ложное, решало дело, но не знал как. Взяв ее руку, он неумело поднес к своим губам.
— Ты стал очень галантным, Боню, — засмеялась Вета, полностью овладев собой.
— На днях ты должна отправиться к следователю. Я тебе сообщу, когда, — сказал он, поборов смущение. — Если тебе поверят, Влад спасен.
Вета улыбнулась:
— Поверят. Ведь я жена Пепо… Он сейчас на курсах полицейских агентов или еще там где-то.
— Это очень кстати. Еще раз спасибо тебе. Вета.
— Не забывай условие, — напомнила она ему смущенно. — Влад не должен знать… что я раскрыла нашу тайну. Прошу тебя!
Наско повсюду искал Вету и нигде ее не находил. Неужели уехала? Нет, она бы ему сообщила…
Однажды совсем случайно Наско узнал, что Вета в Берисо — ее где-то видели. Это сбило его с толку. Значит, она его избегает? Почему? Это казалось ему невероятным, но другого объяснения не было. Постепенно он примирился. Странные существа эти женщины! То держала его на расстоянии, то вдруг отдалась, не требуя ничего, и исчезла… Любовь Наско быстро испарилась, уступив место смешанному чувству удовлетворенного самолюбия и огорчения.
Проходили дни, и скоро и это чувство притупилось. Стараясь избавиться от всякой мысли о Вете, он зачастил в публичные дома Энсенады. А тут еще перед ним открылись неожиданные перспективы, сулившие ему богатство.
Однажды Сириец пригласил его домой, чтобы поговорить о делах. Уже в третий раз переступал он порог дома шефа, переступал со страхом. Но и на этот раз все обошлось благополучно. Шеф даже выразил удовлетворение, что он хорошо выполнил поручение, и предложил вермут. Наско был поражен. Обычно Сириец встречал своих подчиненных недовольством и бранью. Вермут сопровождала великолепная гаванская сигара, что, в свою очередь, равнялось особому отличию, — сигара предлагалась только очень важным гостям.
"Все это только предисловие, посмотрим, что будет дальше", — подумал Наско, и ему вдруг стало душно.
За второй рюмкой Сириец приступил прямо к цели.
— Почему ты зачастил в Энсенаду?
Наско побледнел и растерялся.
— Да я… случайно…
На лице Сирийца появилось какое-то подобие улыбки.
— Не ври, парень. Я знаю все о моих людях. Больше туда не ходи. Тебе нужна порядочная девушка, подходящее общество. Вот, в казино в Ла-Плате можешь иногда заглядывать.
— Меня туда не пустят.
— Предоставь это дело мне.
"Странно, — подумал Наско, — шеф говорит со мной, как с равным — с чего бы это?"
В этот момент в кабинет влетела девушка, подбежала к Сирийцу, обхватила его голову и расцеловала.
Наско смущенно поднялся.
Девушка скороговоркой выложила, что она очень соскучилась по папочке и мчалась со скоростью сто километров в час, чтобы только взглянуть на него одним глазом.
Сириец, улыбаясь, освободился из ее объятий и кивнул в сторону Наско:
— Об этом болгарине я говорил тебе.
Так значит она дочь шефа? Прелестное создание! Темные глубокие глаза. Матовое мраморное лицо. Стройное гибкое тело.
А Сириец, самый отъявленный головорез в Берисо, изменился на глазах. Он смотрел на девушку растроганным взглядом, по лицу разлилась широкая добродушная улыбка. Никогда бы Наско не поверил, что этот человек может так улыбаться. Голос девушки заставил его вздрогнуть.
— Почему мы торчим? Предложите и мне рюмку! Что это, вермут? Нет, люди со вкусом признают только виски.
Все с той же улыбкой Сириец спросил:
— Сколько?
— Ты тоже, папочка! — притворно рассердилась девушка. — Что подумает гость?
Сириец достал пачку денег, отсчитал несколько банкнотов и сказал со смехом:
— В это время ты приходишь только, если тебе нужны деньги. Посидишь с нами?
— Нет, у меня гости. Приедешь к ужину?
— Сегодня я ужинаю дома. А ты, если хочешь, подбрось Наско в Ла-Плату.
— А где его оставить?
— Где-нибудь в центре, — поспешил ответить Наско.
Сириец остался доволен его находчивостью.