Он незаметно прижал руку к груди, к тому месту, где лежал бесценный кошелек, полный смятых бумажек, таивших в себе возможность возвращения на родину. Три года мечтал он о чуде. И вот сейчас этот пройдоха хочет отнять у него эту возможность, навсегда запереть его здесь. Стаменко скрипнул зубами. Был бы под рукой нож, он бы, не моргнув глазом перерезал Наско горло. Но нет, этот подлец настороже, готов в лепешку его превратить. Он ощущал на лице его тяжелое дыхание. Что делать? Деньги нельзя делить — их ровно столько, сколько стоит билет. Выигрывать время, да, выигрывать время!
— Послушай, Наско, будь человеком, — снова принялся упрашивать Стаменко, — на эти деньги я смогу вернуться к детям… Трое их у меня! — простонал он. — Польстился на богатство… Не вернусь сейчас, уж не увижу их…
— Давай деньги, и весь разговор! Думаешь, я тебе верю, подлая рожа?
— Слушай, Наско, по гроб тебе благодарен буду, — проговорил Стаменко сквозь всхлипывания. — Я их в Болгарии тебе верну. Документ подпишу. Но дай мне вернуться к детям. Все, что твои товарищи проиграли — я им вернул.
Наско вздрогнул, как от пощечины. Значит, Видю и Трако перехитрили его — отобрали свою часть у этой деревенщины и сейчас храпят преспокойно, а завтра со свету его сживут своими насмешками. Гнев вспыхнул в нем с новой силой. Он схватил Стаменко за горло и прошипел:
— Хватит болтать, дурак! Все отдавай или.
Стаменко стал бороться, твердо решив не отдавать денег, пусть этот зверь хоть убьет его.
Поблизости послышались чьи-то шаги. Стаменко крикнул из последних сил:
— Помогите! По..
Наско сжал ему горло и потащил к каналу. Он не сознавал, что делает, даже о деньгах забыл, думая только о том, с каким наслаждением швырнет Стаменко в грязную воду. А тот защищался изо всех сил.
Вдруг чьи-то сильные руки схватили сзади Наско и оторвали от его жертвы.
— Что здесь происходит?
— Прибью, как крысу, утоплю! — кричал Наско и рвался к Стаменко.
Но напрасно: незнакомец ловко вывернул его руку, и Наско беспомощно остановился.
— Ох! — вырвалось у Стаменко.
Он вздохнул полной грудью и бессознательным движением пощупал кошелек. Тот был на месте, такой же упругий, набитый спасительными бумажками. Стаменко снова вздохнул, дико оглянулся и, ни слова не говоря, бросился бежать.
Наско чуть не заплакал от бессилия:
— Убежал, сука… Пусти меня!
— Хорошо, но не пытайся гнаться за ним.
Наско тяжело опустился на землю и принялся растирать пострадавшую руку. Незнакомец присел рядом.
— За что ты его?
Только сейчас Наско заметил, что незнакомец говорит по-болгарски. Присмотревшись, он узнал Влада. Злоба вспыхнула в нем на мгновение, но он вдруг почувствовал себя страшно усталым. Да и нет смысла уступать в борьбу с этим человеком — он гораздо сильнее и опытнее.
— Я все же хочу знать, что произошло, — настойчиво повторил Влад.
— Обычная история, господин романтик, — огрызнулся Наско. — Два мошенника обобрали нескольких растяп и поссорились при дележе добычи…
— Ага, карточная история! — И добавил, словно про себя: — А твой вид обманчив, я тебя принял за честного человека.
Вдруг Влад повернул к себе Наско и сильно встряхнул его:
— Не стыдно тебе? Я слышал, у вас вертеп настоящий, да не верил. Считал Видю умным человеком. Вы же интеллигентные люди… Вместо того, чтобы учить этих обездоленных людей, помогать им, вы их обираете, наживаетесь на их темноте. Совести у вас нет.
Наско поднялся.
— Спасибо за лекцию. Но в этой стране мораль ни к чему. Здесь только волки живут хорошо.
— Дурак! Если бы я был уверен, что тебе это поможет, то окунул бы тебя в канал, чтобы смыть с твоих мозгов плесень!
Наско устало взглянул на него. Он даже не обиделся на властный тон Влада.
— Идем, я тебя провожу. Хочу быть спокоен, что не погонишься за тем несчастным, хоть вы оба одного поля ягода.
Наско еле волочил ноги. Он так устал, что готов был свалиться на землю и спать без просыпу много дней и ночей.
Великан пробуждается
В это воскресенье Берисо выглядел необычно. Улицы пустовали. Рестораны и кафе напрасно ожидали посетителей. На перекрестках, где обычно толпились шумные группы молодых людей, провожавших девушек цветистыми комплиментами, тоже было пусто. Не переговаривались из-за низеньких покосившихся оград крикливые соседки. Дети забросили свои тряпичные мячи.