Темнокожая женщина лет сорока пяти, которая взяла на себя ответственность за то, чтобы привести меня в чувство, разулыбалась, стоило мне приподняться.
– Не спеши. Церемония награждения уже началась, но мистер Нейтан сказал, что тебя можно домой отпустить. Сама доедешь?
Ну конечно! Мистер Нейтан – Пол, в смысле, – на сегодня уже выжал из меня всё, что возможно. Может, думает, я напугана. Или одумаюсь и завтра прибегу. И, унижаясь, буду просить порвать тот контракт и не порочить честь Ларри. Не буду. Может, пора выбираться из всей этой истории, где я – лишний элемент?
До дома добралась благополучно и сразу же, выпив успокоительного (российский «Экстракт валерианы», хоть что-то родное), легла спать.
А утром меня накрыло. Сказалось всё сразу – нервное напряжение, сомнения, страхи, перегруз организма, отсутствие работы и совершенно туманное будущее. Никогда я не чувствовала себя такой разбитой и абсолютно никчёмной. Такой меня и застала Мэй – в слезах, с отёкшим уже лицом и не имеющую ни малейшего желания что-либо делать.
В обед она позвонила, чтобы спросить, как я после вчерашнего. С первых слов поняла: дело плохо – и тут же приехала.
– Сперва я добью тебя ещё одной новостью, а потом мы будем лечиться, идёт? – «обнадёжила» она, загружая страничку в своём планшете. – Вот, полюбуйся.
«Энсел Сейдж после выступления на музыкальной премии порезал вены из-за любви к бывшей девушке Ларри Таннера».
Ну, здорово! Я даже знаю, какая новость будет следующей.
– Там ещё видео есть из гримёрки, но, думаю, это уже будет лишним.
– Дай посмотреть, – заявила я.
Интересно же, как это выглядит со стороны.
Двадцать одна секунда. Вроде как с камеры видеонаблюдения, но есть монтаж, и мне, как участнику действий, он очевиден.
На восемнадцатой секунде Энсел взмахивает ножом и льётся кровь. Он боком к камере, чётко видно.
Это сценарий, теперь я в этом не сомневаюсь. И мне, как и Ларри, теперь не отмыться. Я поверила, что так привлеку к себе клиентов, но кто после этого захочет связываться со мной? Ларри был прав, а я повелась. Наивная дура. Всех растеряла и всё.
Что теперь? Одна дорога – назад. В Москву. Или в свой городишко. Продавцом. Как многие. Или заштатным корреспондентом в районную газетёнку. Выйду замуж за какого-нибудь водителя – непритязательного, не слышавшего об этой истории. Он будет по-своему меня любить, я – терпеть. Родим с ним детей, отдадим в сад, потом в школу. А там и пенсия не за горами. Всё как у всех. Помоталась и хватит. Всё, конец сказочке.
Подумала и опять разрыдалась.
Мэй решила, что это видео на меня так подействовало. Забрала свой планшет, прижала меня к груди.
Ну не могла я ей рассказать! И себе не могла признаться, что уже не смогу жить как все.
Дав мне время поплакать, Мэй решила, что нужно меня лечить.
– Собирайся. Сейчас приведём твой внешний вид в порядок, и отправимся за приключениями.
– Куда? – я всхлипнула по инерции и уставилась на неё во все глаза.
Вот только новых приключений мне сейчас и не хватало!
– В мир сладостей. А куда именно, я тебе потом расскажу.
Это была хорошая идея. Я поняла это, едва выбравшись из дома. Потому что, когда ты оказываешься среди людей, тебе уже не так больно и одиноко. И даже если завтра всё окончательно рухнет, сегодня я ещё здесь, в Лондоне. И не одна, а вместе с Мэй, которая смело взяла меня за руку и потащила сквозь тернии к звёздам. В M&M’s World, если быть точнее. И это действительно был целый мир! Четыре этажа сладостей! Мягкие игрушки и рюкзаки в форме известных на весь мир конфет, наполненные цветными вкусняшками формы в виде слов «M&M» или «Love», подарочные упаковки – например, в виде английской телефонной будки, фигуры героев рекламной акции – Красного и Желтого – в человеческий рост, с которыми можно сфотографироваться, а также кружки, футболки и прочая атрибутика. И возможность узнать, какого ты цвета конфетка. Или сделать эксклюзивные конфеты на заказ.
Цены, конечно, не маленькие. Но запах такой аппетитный – дурманящий вкус шоколада и карамели – даже им уже можно наесться.
Мэй на этом не успокоилась и повела меня в Disney Store – просто полюбоваться. Сработало, знаете ли. Игрушек здесь столько – глаза разбегаются! А ребёнок во мне ещё жив (и будет жить вечно, наверное). Я всегда говорила: «Хочу двоих детей: девочку – чтобы играть с ней в куклы, и мальчика – чтобы играть вместе с ним с радиоуправляемой машинкой». Сомневаюсь, конечно, что такой ненормальной матери можно доверить детей, но зато нам было бы весело, сто процентов.