– Простите, какие такие мужчины «с ногой»?
Из-за них придется сказать:
– Нет, вы простите, это такие, которые без одной ноги.
У Лазы был свой расчет: грех брать с калеки за пару обуви, когда нужен только один, левый или правый, ботинок. Пусть возьмешь поменьше, чем за оба, но зато побольше, чем половина полной цены. Таким образом он приобрел известность как благодетель инвалидов войны, а при этом еще и дополнительно заработал. Так он примирил божьи и человеческие законы. Или хотя бы, в отличие от других, попытался это сделать. Что само по себе и сегодня может считаться немалым успехом.
Это была хорошая сделка. Лаза Йованович действительно стал немного косить после долгой разборки огромной горы самых разных ботинок и соединения их в пары, но заработал этим прилично. Когда дело было закончено, он встал со скамеечки, снял с себя сапожницкий фартук, шилом вычистил черное из-под ногтей, вышел из арендованного склада, остановился перед ним и потянулся. Теперь он мог сделать то, о чем долго, очень долго грезил наяву. В тот же день подкрутил усы и купил обветшавшую корчму «Плуг». Его не интересовало покосившееся строение, но оно стояло на довольно большом куске земли, заплатить за который было не жалко, он не торговался, он даже не спросил о цене. Сидя в корчме, доставал сотенную за сотенной, не считая, выкладывал купюру за купюрой на покрытую пятнами скатерть… Хозяин «Плуга», который считался человеком порядочным, все больше и больше краснел и наконец сам признал:
– Достаточно, уважаемый хозяин Лаза… Мне стыдно брать с тебя больше, будем считать, что все это твое, ты и так уже дал много, очень много!
Тем не менее Лаза из вежливости добавил сверху еще одну сотню. Посчитал, что должен сделать это в знак благодарности – наконец-то он дожил до дня, когда его назвали уважаемым хозяином.
На следующий день в соответствующей юридической инстанции договор принял чиновник Св. Р. Малишич, по прозвищу Государство. Фамилия так, ничего особенного, но прозвище будь здоров, мощнее не придумаешь.
Чиновник облизал пол-листа пошлинных марок и поставил печать. Точнее, все и было бы так же быстро, как здесь описано, все совершилось бы за пару минут, если бы в действительности не тянулось гораздо дольше. Малишич-Государство был хорошо известен тем, что невероятно быстро утомлялся. Любой документ он изучал подробнейшим образом. При условии, что ему удавалось найти вечно куда-то засунутые очки. И при условии, что в верхнем ящике его письменного стола вместо очков он не обнаруживал запропастившуюся папку с приколотой запиской: «Срочно! Решить немедленно!», именно ту, которую уже месяцами где только не искал… В таких случаях любое другое дело откладывалось, и Малишич говорил раздосадованному посетителю, что ему следует прийти в другой раз:
– Когда?! Ты что, не видишь, я пока не понял даже, с какой стороны за это взяться, как развязать завязки… Эх, знай я, что так легко найду ее, не стал бы столько времени тратить на поиски!
Но в целом, в обычных обстоятельствах, если у него были какие-то замечания по сути дела, Государство крутил головой и многозначительно цокал языком, а проситель замирал. Если же замечаний не имелось, Св. Р. Малишич надолго замолкал, соображая, к чему бы прицепиться, чтобы просто подчеркнуть важность своей персоны.
Но все это было ерундой по сравнению с финалом – наклеиванием канцелярских марок. Малишич умел по-простому хорошенько харкнуть, на первую марку его, как правило, хватало, у Государства даже находились силы пришлепнуть ее кулаком, но с каждой следующей во рту у него все больше пересыхало, он пыжился, пыхтел, выпячивал губы, пока посетителю, который все это время ждал и ждал, не приходило в голову:
– Господин Малишич, а может, пивка?
– Хм… – Государство тут же вскидывал на него взгляд через очки. – А ты знаешь, можно. Эти марки меня просто убивают, сил не жалею, потею, во рту полно клея… Давай-ка, принеси бутылочку холодненького, или две, не больше, чтоб не в ущерб делу… Возьми и себе, а всю не выпьешь, я потом остаток допью потихоньку…
И так повторялось в несколько заходов. Включая пиво, которое обеспечивало Малишичу-Государству достаточно физической влаги, чтобы дохнуть на печать, и достаточно физической силы, чтобы наконец замахнуться и триумфально заверить документ. Трах! Так государство коротко и ясно говорило свое слово.
Но Лаза Йованович не хотел тратить время на пиво. У него были большие планы, он торопился.
– Вы спешите? – спросил Св. Р. Малишич, ища очки.
– Даже очень, – ответил Лаза простодушно.
– Погодите, вот только найду очки… Считайте, что дело сделано… – начал Государство бодро, но от этого порыва тут же утомился.