Вместо ответа он только ухмыльнулся. Я стучала ногтями по чашке, Лёша пил чай, смотря на улицу. Внезапно я вспомнила, что он был в очаге болезни. Через сколько умирает вирус? Как он передаётся? Сколько паразитирует? Есть ли шанс, что Лёша заражён?
— Лёш, тебе теперь нужно скрываться? Теперь, когда мы не знаем, — заминка и он разозлился. — Прости, я ничего не знаю о вирусе, в школе нет информации, а мы с ребятами, ну, с другими из Семей, пытались отрыть хоть что-то, пока не пришло письмо Отцам от Мефистофеля. Он узнал, а нам запретили общаться, кроме тех, кто помолвлен, да и то всего несколько часов в день. Он следит за нами.
Лёша провёл ладонью по щетине на подбородке, светлой, как и волосы на голове, он задумчиво смотрел куда-то сквозь меня. Я хорошо помнила эти глаза, губы, черты, ведь он мне действительно нравился. Правда, не была уверена, что хочу за него замуж.
— Кому можно сказать, что ты вернулся?
— Пока только Лидии. Скажи, твой отец уже договорился о твоём браке? Был новый контракт?
— Нет, отец ещё не уверен, кому стоит передать акции.
— А что с тем парнем?
— Каким? — я действительно забыла.
— Ну как же, — он, как-то несвойственно себе, усмехнулся, — кузен Шейх, Амир или как его.
— Причём он здесь?
При упоминании его имени мою грудь резко сжало, лишая воздуха и сжимая сердце до боли. Странное чувство, словно опасность.
— Лидия говорила, он тебе нравится.
Лидия предательница, зачем она ему сказала?
— Недоразумение, но мы всё равно не сможем общаться, тебе это прекрасно известно. Он не из основной семьи.
Лёша кивнул, поднялся, убрал наши чашки в раковину и прислонился бедром к столу, и я тоже встала, решая, что нужно бы разбудить Лидию, обрадовать возвращением брата. Я хотела пойти к лестнице, но незнакомый взгляд человека, которого я знала давно, испугал. Сердце снова сжало, инстинкты подсказывали: «опасность, нужно бежать». Противоречие в голове и теле испугали, ведь мне не нужно бояться Лёшу, но в нём было нечто новое, тёмное и опасное. Это был тот же человек, но его помыслы стали другими.
Лёша наклонился ко мне, положил ладонь мне на шею ниже затылка фиксируя, не давая сбежать.
— У тебя больше нет родственников, некому передавать акции, остаётся только выйти замуж, ведь у тебя нет иного шанса уехать учиться, а приводить в таком случае кого-то нового, запрещено, ты всё это знаешь, но позволяешь себе интересоваться своими чувствами больше, чем практичностью.
— Я не понимаю, — мой шёпот слишком неуверенный, выдаёт страх, чего делать нельзя.
Отец всегда говорил, что нельзя показывать свои чувства перед людьми, если не хочешь кого-то спровоцировать на действия. Или их будут использовать против тебя.
Лёша склонился еще ниже и поцеловал меня, лаская нижнюю губу своими губами, аккуратно вошёл в мой рот языком. Тело реагировало, чем подставляло меня. Крайне неловко, когда тебя целует брат лучшей подруги, пусть он и твой будущий муж по нескольким документам. Я прошлась руками по его плечам, шее, опустила ему на талию, Лёша подхватил меня, усадил на стол, вставая между моими ногами, прижался бёдрами к моим. Я на несколько секунд перестала дышать, отдаваясь незнакомым ощущениям. Было приятно, одновременно с этим, страшно. Отталкивать его я не стала, враньё, что Лёша мне не симпатичен: он высокий, спортивного телосложения, широкоплечий голубоглазый блондин. Вот только он раньше не смотрел на меня как на девушку, a я не воспринимала его как объект моего интереса. Да, симпатичный брат подруги, но только сейчас я поняла, что в первую очередь он мужчина.
Кажется я застонала, когда он потерся напряжённым членом, закрытым в штаны, о мои шорты. Мы были слишком близко, он терся об меня и целовал так, как я не целовалась ни разу в жизни, заставляя забыть, где я. Мои трусики были мокрыми, он был готов, но я кончила раньше времени от простого трения. Это отрезвило.
— Лёша.
Я еле убрала его губы от моих, но руки продолжали сжимать мою грудь.
— Прости, — он отошел от стола, позволяя мне сесть. — Неделя была напряженной.
Мне было стыдно и неловко, а ему досадно, что в доме из женщин, с которыми можно сбросить напряжение, только девственница.
— Идём, разбудим Лидию, я хочу спать, — я спрыгнула со стола, чувствуя неприятную влагу.
Лидия долго не могла поверить, что это не сон, что её брат, наконец, дома. А я ушла в комнату Лёши надеясь, что он ляжет спать в спальне родителей.
Я проснулась от будильника на фитнес-трекере. Потерев глаза, села, внезапно ощущая чужое присутствие. Лёша сидел в кресле у окна рядом с книжным стеллажом, он уткнулся в смартфон, судя по звуку, отвечал на сообщения.