Взлетает наверх огромный брифок, и вот мы уже медленно скользим вдоль стенки мола, по которой, следуя за нами, быстро идут матросы «Кальмара», готовые принять и закрепить наши швартовые концы. Их много, почти все, и с ними вместе Владимир Андреевич Авдеев.
Швартовы поданы, и, мягко заскрипев натянутыми тросами, «Коралл» прижимается к причалу и останавливается.
Чей-то голос около меня произносит по-английски:
— Прекрасно!
Я оборачиваюсь. Высокий загорелый человек в расстегнутой на груди рубашке и морской фуражке в белом чехле. Лоцман. Я здороваюсь с ним и прошу прощения за самостоятельный заход и за то, что не смог принять его на борт при подходе к пристани.
— О, — отвечает он, — все правильно. Я не смог выехать к бую, испортился мотор на катере. Но все прекрасно. Скажите, где вы нанимали команду, господин капитан?
Отвечаю, что команда нанята в Советском Союзе, и в свою очередь спрашиваю, почему это его интересует.
— Я долго плаваю лоцманом здесь, в Гонолулу, но никогда не видел, чтобы такой большой парусник заходил бы сюда под парусами. Чтобы решиться на такой маневр, нужно иметь очень хорошую команду, капитан. Такую хорошую, которая с полуслова понимает, что нужно делать.
Я отвечаю, что команда на судне действительно хорошая, очень хорошая.
Через борт на палубу спускаются люди в полицейских мундирах. Впереди скучнейшая и нудная, как зубная боль, процедура проверки команды: цвета глаз, волос, вплоть до ощупывания пульса, и прочая ненужная чепуха, которая займет не меньше двух часов.
Прощаюсь с лоцманом, приветственно машу рукой стоящим на пирсе Мельдеру и Авдееву и спускаюсь на палубу встречать местные власти. За кормой осталось 2105 миль, пройденных за 16 суток от берегов Калифорнии до Гавайских островов.
Наконец закончено оформление прихода судна. Быстро спускаем желтый карантинный флаг, и по трапу на судно сразу устремляются люди.
Здесь и большинство членов команды «Кальмара», и Мельдер с Авдеевым, и вездесущий шипчандлер с записной книжкой в руках, и высокий худой старик с множеством красных склеротических жилок на лице — представитель агентства. Сыплются вопросы, приветствия, поздравления. Но постепенно все входит в свою колею. «Кальмаровцы» с нашей командой удаляются на полубак, Мельдер и Авдеев, договорившись зайти позднее, уходят к себе. Шипчандлер с Александром Семеновичем, Пажинским и Быковым садятся за уточнение заявки. Я с представителем агентства направляюсь в свою каюту.
Поговорив о прошедшем переходе и обменявшись комплиментами, приступаем к делу. Прежде всего уславливаемся о времени, когда он зайдет за мной, чтобы я мог пройти в контору агентства для предъявления судовых документов. Сегодня воскресенье, и сделать это невозможно. Затем он записывает наши требования, чтобы завтра с утра доложить их главе агентства. Особенно прошу завтра же пригласить водолаза и сюрвейера, для того чтобы установить состояние кормового набора. Производство этих работ мы считаем крайне необходимым, памятуя тяжелый урок, полученный нами в Карибском море.
Если состояние набора кормы не отвечает требованиям безопасности плавания, то нужно сейчас же сообщить по телефону в Лос-Анджелес о предъявлении претензии ремонтировавшей нас верфи. Затем я передаю мистеру Дэвидс — так зовут представителя агентства — заявку на заказ реев с указанием их размеров и схематическими эскизами. Здесь же передаю заявку на блоки и тросы для такелажа реев. После этого прошу его записать сумму в две тысячи долларов наличными, которые я хочу получить на судно для выплаты заработной платы команде. Наконец мистер Дэвидс прощается и направляется на берег. Я провожаю его до трапа и, радуясь наступившей возможности отдохнуть, направляюсь к себе. Но не успеваю я выкурить папиросу, как в дверь стучится Гаврилов и докладывает, что прибыл еще какой-то посетитель. С досадой поднимаюсь с места, делать нечего, нужно принимать.
Выхожу на палубу и вижу, что около трапа стоит плотный, высокий старик в белоснежном костюме, с красно-бурым лицом и гладко зачесанными седыми волосами. Запрокинув голову, он наблюдает, как команда укладывает и крепит брифок. На стенке против судна стоит легковая машина.
Иду навстречу посетителю. Оторвавшись от созерцания работающей команды, он направляется ко мне.
— Я к вашим услугам, — обращаюсь я к нему, когда мы обмениваемся приветствиями.
Старик протягивает руку и лающим басом говорит:
— Перкинс, Джордж Перкинс, капитан порта. — И, сделав небольшой жест рукой, как бы охватывая им весь порт, продолжает: — Вот этой самой дыры. Прошу провести меня к капитану.