Выйдя на набережную, поворачиваем влево вдоль бухты. Справа высокий бетонный забор, за которым здание городской электростанции. Слева — большие склады, стоящие около причала. Быстро минуем их, и перед нами открывается следующая гавань. Она тоже пуста, как и та, где стоим мы. Только около самой набережной стоит обрубок судна, задняя кормовая часть какого-то танкера. Линия отрыва передней его части обращена к набережной и представляет собой хаос подрезанных автогеном, изуродованных частей судового набора.
Заметив мои внимательные взгляды, Дэвидс поясняет:
— Жертва последней войны. Передняя часть оторвана взрывом торпеды.
— Почему же он стоит здесь?
— Будем разбирать на металл. Сейчас завод занят другими работами, но потом придет и его очередь, — отвечает Дэвидс, и мы идем дальше.
Минуем еще одну гавань и поворачиваем вправо, пересекая наискось небольшой сквер. Здесь уже встречаются люди. Несколько рабочих в синих комбинезонах и потрепанных шляпах возятся около открытых дверей склада, за их работой с завистью наблюдает несколько одетых в такие же комбинезоны людей, сидящих под развесистым цветущим кустом в сквере. Они сегодня не имеют работы, и им остается смотреть, как зарабатывают доллары другие.
Мы проходим по дорожке недалеко от них. Все они очень загорелые и очень худые. Большинство из них — южане с черными курчавыми волосами, может быть мексиканцы или итальянцы, но двое, вероятно, японцы или филиппинцы. Немного дальше, ничком, положив голову на руки, лежат двое. Волосы у одного из них тоже черные, у другого пышная рыжая шевелюра.
Миновав сквер, выходим на людный перекресток и, сделав несколько шагов, останавливаемся перед застекленной толстым стеклом дверью. Дэвидс толкает ее, и мы входим в агентство.
Громадная комната, уставленная множеством столов, занимает угол здания. Большие зеркальные витрины, выходящие на две улицы, прикрыты снаружи парусиновыми навесами. Ровно гудят вентиляторы, но в комнате душно. Множество клерков, сидящих за столами, принадлежат к самым различным национальностям: здесь и белые, типичные американские клерки, и темноволосые уроженцы юга Европы, и какие-то неопределенного цвета кожи люди, вероятно метисы, но больше всего здесь японцев и китайцев. К моему удивлению, за некоторыми столами вижу женщин.
Лавируя между столами, «под перекрестным огнем» любопытных взглядов, украдкой бросаемых на нас, подходим к большому столу, стоящему почти посредине комнаты. За столом, заваленным многочисленными бумагами, сидит полный пожилой мужчина со смуглым лицом, с короткими, вьющимися черными с проседью волосами, в полосатой рубашке, расстегнутой на груди. Пиджак и галстук висят на спинке его стула. Это глава агентства. Дэвидс представляет нас друг другу. Глава агентства привстает, протягивает толстую смуглую, в каких-то нелепых перстнях руку, поросшую на суставах пальцев и тыльной части кисти густыми черными волосами, и приглашает садиться.
— Как ваше плавание, господин капитан? — неожиданно тонким голосом спрашивает он.
Я отвечаю, что все нормально, он кивает головой и продолжает:
— Я видел ваши требования, все будет сделано. Деньги привезут прямо из банка на судно около трех часов. Вам придется лично принять их.
Я отвечаю, что в назначенное время буду на борту судна. Он снова кивает и говорит, обращаясь к Дэвидсу:
— Сейчас проедете на завод относительно заказа, поданного господином капитаном. Я уже связался по телефону, и завод берет заказ.
Около нас неслышно вырастает фигура клерка-японца с мерительным свидетельством «Коралла» в руках. Низко склонившись, он протягивает его мне.
— Все в порядке, Джо? — спрашивает Дэвидс.
— О да, сэр, — отвечает, склонившись, японец.
Я беру свидетельство и поднимаюсь.
— Желаю хорошего отдыха, господин капитан, — приподнимается, протягивая руку, глава агентства.
Я благодарю, и мы с Дэвидсом направляемся к выходу, вновь провожаемые любопытными взглядами. Напротив дверей стоит небольшая открытая машина. Шофер-китаец, в форменной куртке и фуражке, распахивает дверцу.
Машина быстро несется по узким уличкам, непрерывно сигналя. Мимо мелькают дома, небольшие скверики и бесчисленные магазины. Постройки легкие, одно- двухэтажные, очень редко попадаются дома в три-четыре этажа. Это здания правительственных учреждений и отделений американских фирм. Очень часто попадаются небольшие скверы. Зелени вообще много. Пестрая толпа южного города наполняет улицы. Особенно много японцев, китайцев, филиппинцев, малайцев, индонезийцев, аннамитов. Белых значительно меньше. Встречаются мексиканцы и испанцы. Негров совсем немного.