Сейчас проход Броутона так же пустынен, как и все окружающие воды, и только под самым берегом острова маячат два небольших рыбачьих судна. Ветер стихает, и мы, прижимаясь поближе к берегам острова, лавируем на север к выходу в Японское море. Странно видеть пустынным некогда очень оживленный пролив. Не видно многочисленных пароходов, идущих со всех сторон горизонта, не попадаются на пути бесчисленные шхуны и джонки, пересекавшие пролив и доставлявшие много беспокойств идущим судам, не видно огромных скоплений рыбачьих судов. Серо-свинцовая поверхность моря, тускло отблескивающая в тех местах, где через появившиеся в тучах разрывы на нее падают солнечные лучи, абсолютно пуста.
Видимость улучшается, и далеко на горизонте, слева от нас, показываются вершины сопок корейского берега. Это уже материк. Теперь реальным и ощутимым делается близкий конец перехода. Земля материка, земля страны, уже непосредственно граничащей с нами.
А по правому борту, медленно отступая назад, проходят берега островов Цусима. За выветренными и изъеденными волнами прибрежными скалами видны небольшие рощицы, поля, какие-то маленькие, как игрушечные, домики. Остров горист, и поля террасами поднимаются все выше на горы. Горные увалы сменяются долинами и опять горными увалами. Кое-где кучки домов стоят непосредственно около берега, окружая небольшие бухты. Это рыбачьи деревушки.
После полудня проходим далеко выдающиеся в море и окруженные многочисленными утесами — кекурами северные мысы островов Цусима. И вдруг впереди по курсу возникает несколько рыбачьих судов. Подходим ближе, и, то взлетая на вершины волн, то пропадая между ними, показывается несколько буйков и опознавательных вешек с флажками. Сети. Первые рыбацкие сети, встреченные у берегов Японии. Я хорошо помню по прежним довоенным плаваниям, сколько беспокойств причиняли эти сети, там и сям преграждавшие путь кораблям. Теперь мы не встречаем их совсем, и эти первые замеченные сети вместо чувства досады неожиданно внушают чувство некоторого удовлетворения, как будто встречаешь старых знакомых.
Минуем очень небольшой район выставленных сетей, около которых держатся рыбачьи суда, и перед нами снова пустынное холодное море. Бесконечной чередой катятся навстречу ряды волн с белыми гребнями, гонимые свежим шестибалльным ветром. Низко над водой несутся рваные тучи, в разрывы между которыми иногда проглядывает холодное солнце, окрашивая в темно-зеленый цвет воду Японского моря.
До самой темноты лавируем против ветра, то приближаясь на видимость к корейскому берегу, то теряя его за кормой. В основном стараемся придерживаться 130-го меридиана, который должен привести нас прямо во Владивосток. Прижаться ближе к берегу Кореи и идти, прикрываясь им от сильного ветра, нельзя. Со времени прошедшей войны у берегов Южной Кореи остались районы, загражденные минами. Зловеще заштрихованные квадраты под берегом, нанесенные на карту, далеко выдаются в море. Это опасные районы, и мы вынуждены держаться подальше от них.
Снежный шторм
Ветер делается холоднее, его порывы усиливаются, иногда на палубу опускаются первые снежинки. Вершины сопок на корейском берегу уже покрыты белыми покрывалами.