— Вообще они живут в воде, но иногда выходят и на берег. Свои яйца — немногим меньше куриных, но только без скорлупы — они откладывают в песок на морском берегу, там из согреваемых солнцем яиц и выводятся маленькие черепахи. Местные жители находят яйца черепах очень вкусными, а американцы употребляют их как одну из составных частей яичного порошка.
Впрочем, сами черепахи достаточно вкусны, черепаший суп считается деликатесом. Из щитов черепах выделываются гребни, пуговицы, портсигары и другие изделия. Гребни имеют здесь особенно большой спрос, так как женщины в странах Латинской Америки, по испанской моде, носят их в волосах по нескольку штук сразу.
Мы не спускаем глаз с голубого пятна, пока оно совершенно не исчезает в глубине.
С палубы, где около второго трюма собрались свободные от вахты матросы и мотористы, слышится голос Буйвала.
— Эти моря, — говорит он, — долгое время были ареной самых дерзких и кровавых преступлений пиратов-флибустьеров. Не довольствуясь нападением на суда, они не брезговали и работорговлей, а также грабили города Новой Испании, как тогда называли нынешнюю Мексику и Центральную Америку. Владельцы Новой Испании — испанцы — не оставались в долгу и при случае жестоко расправлялись со своими противниками.
— Ну, все! Полная победа! — громко восклицает подошедший Сухетский. Сейчас последним ходом Павел Емельянович объявил мат Выставному. Счет партий 4:2 в пользу «Коралла». Шахматный турнир с «Кальмаром» закончен. Результаты и ход турнира — завтра в очередном бюллетене.
Все присутствующие очень довольны таким исходом матча и выражают уверенность, что нам удастся добиться победы и в соревнованиях по скорости хода судна.
— А где сейчас «Кальмар»? — спрашиваю Сухетского.
— Пересекает Антильскую гряду к северу от Гваделупы, только что прошел последний мыс и вышел в Карибское море.
На следующее утро, определив свое место, немного склоняемся влево, держа курс на восточную оконечность острова Санта-Крус. Справа лежит обширная коралловая отмель Сабо, к которой приближаться опасно. Близость островов Антильской гряды, остающихся у нас справа, сказывается во всем. Белоснежные чайки то и дело показываются около «Коралла» и, распластав крылья, парят за кормой. За бортом одна за другой проплывают огромные медузы. Иногда большие группы плавающих водорослей расцвечивают море вокруг бурыми, коричневыми и красными пятнами. Матросам приходится все время выбирать вертушку лага и очищать ее от длинных водорослей.
К вечеру слева далеко на горизонте показывается остров Санта-Крус. Ветер неожиданно начинает слабеть. Соответственно скорость хода падает до пяти узлов. Это уже нехорошо. Надежды прийти на видимость острова Сент-Томас к полудню начинают казаться нереальными, но переходить под мотор не хочется, да и как-то совестно идти пассатом без парусов. Пока я размышляю, с полубака раздается громкий испуганный крик:
— Виден грунт! Отмель!
Мгновенно с мегафоном в руке на надстройку выскакивает Мельников, и едва я, бросившись в штурманскую рубку, успеваю крикнуть ему: «Поворот оверштаг!», раздается громкая команда:
— По местам стоять! К повороту оверштаг! Кливер и стаксель — шкоты раздернуть! Право руля! Брифок на правую! Пошел брасы!
Быстро ставлю ручку машинного телеграфа на «Готовьсь». Аврал в полном разгаре. Полощут по ветру кливера и брифок, на полуюте, тяжело дыша, Решетько и Быков стягивают шкоты бизани. «Коралл» уже подходит носом к линии ветра и заметно теряет ход. Слева, там, куда мы только что шли, катятся ровные волны, никаких бурунов, верных признаков отмели, не видно, но вода имеет какой-то беловатый оттенок. Подхожу к борту и, наклонившись, всматриваюсь в воду. Солнце стоит еще высоко, и его косые лучи пронизывают воду на большую глубину. Прямо под нами видно дно. Оно совершенно белое, как будто состоит из песка и каких-то камней. Приглядываюсь — колония белых кораллов! Да, но по карте здесь глубина до 40 метров. Мы сейчас должны пересекать обширное мелководье, тянущееся от острова Санта-Крус по направлению к коралловой отмели Сабо. В чем же дело?
«Коралл» ложится на другой галс. В штурманской рубке звенит машинный телеграф — машина готова. Обращаюсь к Мельникову:
— Убирайте паруса, оставьте фор-стаксель, фок и бизань. Когда закончите, ложитесь на прежний курс. После поворота убрать бизань. На полубак впередсмотрящего. Непрерывно измерять глубину. — И когда Мельников начинает командовать, спускаюсь в рубку и по переговорной трубе передаю в машинное отделение: — Машину держать в полной готовности, по первому требованию дать полный ход назад!