Все еще пытаюсь это понять. Я знаю, что мое либидо должно возрасти во время второго триместра. Но никто не предупредил о первом. Пока она не просит пощады, но у меня есть чувство, что это только начало.
- Потрясающе, - бормочет она возле своей чашки с кофе.
А, да, новый сюжет.
Просматриваю файл и читаю заметки. Мне хватает минуты, чтобы войти в курс дела. Смотрю на свою партнершу.
- Это что, шутка?
Она качает головой.
- Нет. ГеоТех собирается разметить ядерные отходы в резервациях индейцев.
Я знаю, что ей надо дать поспать. Я знаю, что ей надо дать поспать.
Это моя новая мантра.
Харпер ушла на работу рано утром и вернулась поздно вечером. Иногда она полностью погружается в подготовку репортажа. А новый сюжет об индейцах навахо обещает быть интересным. Мне кажется, она нацелилась на очередную премию Пибоди.
Она выглядит очень уставшей. Даже более чем. Но это не мешает мне строить планы ее побудки ранним утром.
Близнецы. У нас близнецы. Мы сотворили двух малышей.
О, делать детей – это забавно.
Я действительно должна дать ей выспаться.
Но у меня огромная проблема.
Я могу принять очень холодный душ. На самом деле я только что вышла из него. Не помогло. Более того, я вышла еще более разгоряченной желанием, чем было до того.
Сегодня суббота. Она может поспать позже.
Тем более что она лежит сейчас обнаженная в нашей кровати, с простыней, обернутой по талию и голой грудью, так и просящей исследования. Моими руками.
Она практически сама провоцирует меня дотронуться до себя.
Нет, я должна дать ей выспаться. Она устала. Она тяжело работала. Слишком тяжело. А в понедельник утром она должна уехать в Нью-Мексико. Она очень беспечна в дороге. И если сейчас не выспится, то больше не отдохнет до нашей новой встречи.
Смотрю на Кама.
- Я должна дать ей поспать, а?
Мой верный компаньон наклоняет морду и закрывает ее лапой. Я уверена, что он понимает каждое мое слово. Затем он уходит в гостиную, куда мы его всегда отправляем, когда занимаемся любовью.
Ну, это явный знак не давать ей спать.
Умный песик.
Подхожу к кровати и склоняюсь над ней, шепча на ухо:
- Харпер!
Она что-то бормочет и ворочается, при этом опуская простыню еще ниже.
О, Боже.
В раздумьях чешу затылок. Я должна дать ей поспать.
- Харпер! Солнышко! Ты уже проснулась?
Она издает какой-то звук похожий на «нет» и переворачивается на живот, закрывая мне обзор. Ну что ж, раз она не хочет по-хорошему… Она сама виновата, что приучила просыпаться рано, чтобы выводить пса на прогулку на роликах. А то, что я собираюсь сделать сейчас, намного интереснее прогулок.
Итак, какие у меня есть варианты? Я могу принять еще один холодный душ и сделать что-то по работе, например, переписать сценарий.
Или я могу удовлетворить себя сама. Нет, это глупо. Вычеркиваем. Если я не смогу задействовать Харпер, этого не произойдет.
Она вздыхает и еще глубже зарывается в матрас. Мне это мало помогает. Господи, Келс, возьми себя в руки и дай бедной женщине поспать. Ты возбуждена. Она устала. Вы обе как-нибудь переживете это.
Не могу поверить, что все еще стою, уставившись на нее как на кусок мяса. Мне должно быть стыдно за саму себя и за половину всего того, что я мысленно собираюсь проделать с ней.
Она снова ворочается, вздыхая и слегка царапая простыню. Кажется, она ожидает меня. Или же ей снится, как она гладит собаку. Надеюсь все же, что не последнее.
Думаю, ничего страшного, если я всего лишь прилягу рядом с ней. Может быть, разбужу ее, чтобы сделать массаж, а тогда уже посмотрим, что будет дальше. Я же увижу, насколько она устала, и смогу остановиться.
Эй, Келс, кому ты рассказываешь эти сказки. Фу.
Смотрю на Кама, сидящего по ту сторону двери. Его глаза как будто говорят «ну давай быстрее, а то тут жесткий пол, и я хочу вернуться на свою кроватку». Надо сжалиться над бедной собакой – я же всегда любила животных. Поэтому выношу его лежанку в гостиную возле двери. Теперь он сюда не зайдет в ближайшее время.
Проскальзываю под простыню и прижимаюсь к ее спине, накрыв ее наполовину своим телом. Провожу по ее руке, переплетая наши пальцы под ее подушкой. Нежно целую ее между лопаток и шепчу:
- Харпер!
- Хм? – спросонья она слегка приподнимает голову.
- Мне очень хочется проделать с твоим телом кое-что, что могло бы напугать нормального человека.