Через несколько минут они уже направлялись на восток.
Вскоре после восьми часов вечера транспортный самолет "Ан-124 Антонов" приземлился на аэродроме Юбилейная к северо-западу от объекта "Байконур Днепр". "Ан-124" был самым большим грузовым самолетом на земле, и российским военным требовался каждый дюйм пространства салона и грузового отсека для девяноста шести штурмовиков спецназа и всего их снаряжения, включая четыре штурмовые машины.
Через час прибыли еще четыре вертолета "Ми-17" вместе с самолетом-заправщиком.
Двадцать четыре человека в белом камуфляже пересекали степи Байконура весь вечер, сначала на тяжелых четырехколесных автомобилях, переданных казахами, но, подъехав ближе, они оставили машины и в темноте двинулись маршем по заснеженным лугам.
К двум часам ночи они были на позициях, ожидая приказа от своего руководства.
Сафронов провел напряженный день, отдавая приказы своим стрелкам, а также инженерам по управлению запуском. Загрузив ядерные устройства в головные модули космических аппаратов, он отпустил остальных членов команды обработки. Это решение, а также его решение доставить иностранных заложников в ЦУП, позволили ему консолидировать своих людей.
У него было четверо бойцов Джамаат Шариат в бункере "перекресток", четверо в бункере 109, по десять человек в бункерах 103 и 104 и пятнадцать в ЦУП. Он приказал своим людям спать посменно, но знал, что даже те, кто спит, будут делать это с одним открытым глазом.
Он ожидал, что нападение произойдет посреди ночи, но не знал, произойдет ли это сегодняшним вечером или ближе к утру. Он знал, что перед самой атакой русские свяжутся с ним, чтобы занять его внимание в этот критический момент.
Поэтому, когда его разбудил звонок и мигающая лампочка на панели управления связью, к которой была прикреплена его гарнитура, его сердце бешено заколотилось. Сидя на полу у стены с автоматом на коленях, он вскочил на ноги.
Прежде чем ответить на звонок, он потянулся к рации и обратился ко всем своим дагестанским братьям:
— Они приближаются! Будьте готовы!
Затем он заорал на всех заключенных в центре управления запуском, большинство из которых спали на полу.
— Всем занять свои позиции! Я хочу, чтобы 109-й был готов к запуску через пять минут, или я начинаю стрелять! Бортовая телеметрия включена! Системы разделения включены! РН-пиротехника включена!
— Да, сэр! - ответили несколько руководителей управления запуском, выполняя команды дрожащими руками.
Мужчины с затуманенными глазами в мятой одежде вскочили на свои места, когда дагестанские боевики замахали на них автоматами.
Пока это продолжалось, Георгий Сафронов схватил наушники и приложил их к уху. Сонным голосом, который ему было трудно подделать из-за адреналина в крови, он сказал:
— Да? Что там?
Двадцать четыре бойца, которые провели последние восемь часов, карабкаясь по суше, атаковали ЦУП с трех сторон, соответствующих главному входу, заднему входу и погрузочному отсеку с оборудованием.
Каждый подъезд охранялся тремя дагестанскими повстанцами, и они получили предупреждение от своего лидера о готовящемся нападении. Люди у главного входа начали стрелять в ночь, как только раздался звонок, и эта ошибка пошла им на пользу, поскольку у бойцов группы "Альфа", все еще находившихся на дальнем краю заснеженной парковки, создалось ложное впечатление, что их заметили. Все восемь человек укрылись за машинами и открыли ответный огонь по открытому дверному проему, эффективно сковав оба отряда.
Вторая российская команда взломала заднюю дверь, они забросали дверной проем светошумовыми шашками, прежде чем войти, но оказались перед длинным узким коридором с железобетонными стенами. В дальнем конце коридора трое террористов, совершенно не пострадавших от взрывов, открыли огонь из автоматов по людям в белом камуфляже. Несмотря на то, что большая часть автоматического огня велась бойцами Джамаат Шариат, которые просто тянулись из-за слепого угла со своими автоматами и удерживали спусковые крючки нажатыми, своенравные пули отскакивали от стен, пола и даже потолка. Рикошеты стерли атакующие силы в порошок.
Двое мужчин упали в течение нескольких секунд, еще двое упали, когда пытались вытащить своих товарищей из зала. Четверо оставшихся бойцов группы "Альфа" отступили за пределы здания и начали забрасывать холл ручными гранатами.
Однако к тому времени трое террористов отступили через внутреннюю железную дверь, где они в безопасности переждали, пока взорвутся гранаты.
Этот вход превратился в патовую ситуацию для обеих сторон, во многом как и парадная дверь.
Людям "Альфы" на погрузочной платформе повезло больше. Им удалось уничтожить всех троих дагестанцев, потеряв только одного из своих. Они ворвались в вестибюль первого этажа, но там сработала заминированная дверь-ловушка. Снаряд из РПГ был встроен в самодельное взрывное устройство, что стало еще одним уроком сети Хаккани, и в результате последовавших за этим разрушений погибли трое россиян и еще трое получили ранения.
Один из вертолётов "Ми-17" с аэродрома Юбилейная пролетел над крышей ЦУП, и бойцы быстро спустились на бетон. Затем они плотной группой направились к двери. Эта дверь также была приспособлена для взрыва, но русские предвидели это и после прорыва держались подальше от дверного проема.
Но хотя самодельное взрывное устройство не убило людей на крыше, оно замедлило их движение и дало людям на первом и втором этажах время отреагировать на звук вертолета наверху.
Лестничная клетка, ведущая к выходу на крышу, стала третьей проблемной зоной в ЦУП. Четверо бойцов Джамаат Шариат хорошо прикрывались на лестничной площадке второго этажа за железной дверью и взрывозащищенной стеной, а восемь бойцов группы "Альфа" занимали возвышенность наверху. Гранаты отскакивали от лестницы только для того, чтобы безвредно взорваться на лестничной площадке, а пули из АК рассекали воздух на лестничной клетке, но не попадали в цели, спрятавшиеся по бокам дверного проема.
В течение минуты после начала штурма российские вертолеты атаковали три пусковые шахты. На площадках 103 и 104 было по десять защитников, и они были хорошо рассредоточены и находились под надежным прикрытием. Площадку 109 охраняли всего четыре человека, и к тому же она была первой, до которой добрались вертолеты. Ми-17 вели огонь из 12,7-миллиметровых пулеметов, обстреливая местность, но огонь был неэффективен, поскольку у стрелка не было тепловизионной оптики, которая позволила бы ему легко определять цели на промерзшем участке.
Вертолёт на площадке 109 опустился над самой землёй, и два десятка бойцов сбросили тросы на бетонную площадку. Этим хорошо обученным убийцам повезло больше, чем "Ми-17", найти противника и вступить с ним в бой на всей территории объекта.
Площадка 109 была очищена менее чем за минуту, поскольку там находилось всего четыре моджахеда Джамаата Шариат. В то время как с других площадок, каждая из которых находилась в степи на расстоянии почти мили, продолжалась стрельба, бойцы группы "Альфа" на площадке 109 бросились к бункеру, отчаянно желая вовремя выполнить следующий этап своей миссии.
Солдаты не могли обезвредить ядерное оружие; они даже не смогли бы добраться до него внутри космического головного модуля, не потратив при этом значительное время. Но они были проинструктированы о том, как отключить "Днепр" отсюда, с места запуска, так сказать, перерезать его пуповину, соединяющую его с ЦУПом, поэтому они бросились вперед с головокружительной скоростью.
Парни использовали тактические фонарики на шлемах и автоматах, когда заглядывали в глубокую шахту, единственной видимой частью ракеты длиной 110 футов был большой зеленый конический обтекатель с белыми буквами «ККП». Под ним находился головной космический модуль, а еще ниже - три ступени ракеты. Бойцы использовали свои фонари, чтобы разглядеть массивную железную крышку в нескольких футах от открытой шахты; она была похожа на гигантскую крышку канализационного люка. Они открыли люк, и двое начали спуск по металлической лестнице, направляясь к уровню вспомогательного оборудования, мостику всего в дюжине футов ниже, где они должны были найти вторую лестницу, которая спустит их еще на один уровень. Здесь они могли получить доступ к самой трехступенчатой ракете-носителю и отключить систему связи, которая соединяла ракету-носитель с наземным управлением.