– Конечно. У нас нет секретов друг от друга, – улыбается он, поглаживая мою ногу.
– А она тебе говорила, что это сказки и что у нее нет ни малейшего шанса получить эту вакансию? Они просто разыгрывают ее.
Харпер мило улыбается, будто обсуждает погоду, а не мою жизнь. Кроме того, слегка раздражает, что она говорит обо мне в третьем лице, как будто меня здесь нет, и я ставлю ее на место:
– Не стоит говорить обо мне за моей спиной. Я пока здесь, – стараюсь улыбаться в тон ей, но знаю, что моя улыбка выглядит более принужденной.
– Так что, Келс, ты со мной будешь еще долгое время. И ничего не сможешь с этим поделать.
Качаю головой и оборачиваюсь к Эрику. Он выглядит лишь слегка озадаченным – все-таки он хороший актер:
– Кажется, Харпер считает, что Ривс не уйдет на пенсию. Но он уйдет, и по контракту мне гарантирована эта должность.
– И много тебе помог твой контракт на прежней должности диктора, Келс?
У меня не возникает желания комментировать этот вопрос.
– Очевидно, что нет, – самодовольно констатирует она. – Поэтому я бы не особо рассчитывала на работу в Нью-Йорке. Но зато могу порекомендовать тебе хорошего юриста. Он хорошо составил мой контракт, пока еще проблем не возникало.
– Забавно, но что-то не припомню, чтобы просила тебя о помощи.
Харпер пожимает плечами, делает знак официанту и заказывает бутылку вина.
– Ну, Харпер, может, теперь ты расскажешь о своей предыдущей работе. Бульварная журналистика, должно быть, очень захватывающее дело. И, несомненно, очень уважаемое.
Бедняжка Виктория кивает с воодушевлением:
– Да, Харпер, расскажи. Я слышала, ты знакома с Джерри Спрингером. Я просто обожаю его шоу. Как вы думаете, это ж надо быть очень умным, чтобы вести его? – Спарки* оборачивается ко мне.
Я усмехаюсь, втайне радуясь, что ее подружка сделала все за меня.
– Да, надо быть очень умным. А как насчет True TV? Там теперь освободилось местечко, где можно начать карьеру.
Виктория согласно кивает. Эрик уставился на обои, будто их дизайн – это самое интересное из всего, что он когда-либо видел, а во взгляде Харпер неожиданно заиграли искорки смеха:
– Да, это отличная платформа для старта, с которой я попала в программу сетевых новостей. Мне только двадцать пять, а я работаю оператором и режиссером в той сфере, которая мне нравится. Но это даже рядом не стоит с твоим продвижением, Келс, – ухмыляется она. – Я слышала, что ты ухватила свой шанс, ведь у нас могла бы работать Вотерс.
Кровь стынет в жилах, и я молюсь про себя, чтобы это не было правдой. Почему Чамберс выбрал на эту должность меня, а не Джессику? Эта высокомерная дура, как никто другой, отлично подошла бы. Харпер дразнит меня, а я злюсь, что ей это удается. И меня бесит, что ей только двадцать пять. Вот стерва!
– Думаю, ты просто не смогла отказаться от возможности работать со мной, – говорит Харпер, между делом обсуждая с официантом карту вин.
– Ты права, – соглашаюсь я, делая паузу, достаточную для того, чтобы привлечь ее внимание, – у профессионалов моего уровня редко выдается шанс поработать с кем-то, имеющим такой послужной список, как у тебя.
Становится совершенно ясно, что вечер будет столь же ужасным, как и наше дневное приключение. Официант застыл в ожидании заказа, и Харпер улыбается мне, предоставляя возможность сделать его раньше, чем она и Спарки. Эрик заказывает свою любимую пасту. Я иронично улыбаюсь – ведь он знает, что я тоже люблю пасту, но никогда не ем ее, иначе придется подольше заниматься в спортзале. Наклоняюсь к нему и шепчу на ухо, поигрывая с лацканом его пиджака:
– Ты – маленький негодник.
Услышав, как Харпер прочищает горло, оборачиваюсь – она усмехается мне и легким кивком подзывает официанта:
– Может сделаешь заказ? Или ты предпочитаешь Эрика на первое?
Легонько глажу внутреннюю поверхность его бедра:
– На самом деле он больше похож на десерт.
– Угу, – сухо звучит от нее в ответ.
Оборачиваюсь на Эрика, и тот подтверждает:
– О да, она такие вещи вытворяет с шоколадом!
– Хм, это плохо, у меня аллергия на шоколад, – снова подначивает меня Харпер, а Спарки опять растерянно смотрит на нее.
Делаю глубокий вдох и озвучиваю свой заказ официанту. Когда очередь, наконец, доходит до Харпер, он смущенно краснеет:
– Мадам?
– Я бы хотела стейк «по-нью-йоркски», а дама… – Неужели Харпер умеет так изъясняться? – закажет феттучини «Альфредо».
– Харпер, – я смотрю на Спарки, которая улыбается мне (Господи, как же она глупа!), – может быть, Виктория желает сделать заказ самостоятельно. Я уверена, что она способна на это.