Она запивает водой таблетку.
– Что стряслось, Крошка Ру? – киваю на пакетик в ее руках.
– Драмамин{6}. Я плохо переношу полеты.
– Ты боишься летать?
– На самом деле, нет. Это больше из-за клаустрофобии.
– В таком случае, – склоняюсь над ней и шепчу, – ты, наверное, рада, что выбралась из своего заточения?
– Я не выбиралась, – ворчит она. – Я обратилась к тебе, чтобы выпутаться из сложной ситуации. Харпер… – она легонько поглаживает большим пальцем мою руку. – Очень прошу, не впутывай меня в неприятности. В моем контракте есть условие о стандартах этики…
– Келс, я не сделаю ничего плохого, что бы могло навредить твоей работе. Если ты не веришь моим словам, поверь хотя бы в мою честность.
Она кивает, отпускает руку и отворачивается к окну.
Ворочаюсь в кресле, из-за чего футболка трется о соски. Я вздрагиваю, поскольку моя бурная активность до взлета сильно обострила чувствительность, но оно того стоило. Келс оборачивается ко мне. Должно быть, она почувствовала, как я вздрогнула, потому что покраснела от гнева, прежде чем опять отвернуться.
– Не стоит вести себя стервозно только из-за того, что ревнуешь, – бормочу я, прекрасно осознавая, что не стоило этого говорить, но сдержаться не могу.
Она молчит и лишь сжимает подлокотники так, что белеют костяшки пальцев.
Ищу в сумке что-нибудь почитать, но все же спрашиваю:
– Скучаешь по Элизабет?
– Нет… Вообще-то, да, немного. Всегда скучаю пару дней после ее отъезда, – признается тихо она, прислонившись лбом к иллюминатору. – Но сейчас не из-за этого.
Откладываю журнал на колени.
– Хочешь поговорить? – она молча отказывается и утирает слезу. Знаю, что это рискованно, но кладу руку ей на колено. – Если изменишь свое решение, ммм … ну, я рядом, ты знаешь.
– Спасибо тебе, – еще один грустный ответ. И почему мне так жалко ее?
Через полчаса после взлета замечаю, что Келс уснула, прислонив голову к стене. Прошу Терезу принести одеяло, укрываю девушку и легонько укладываю ее голову к себе плечо. Она прижимается ко мне, обхватывая во сне мою руку. Чудесное ощущение.
Даю чаевые посыльному, прежде чем закрыть дверь, и бросаю свою карточку-ключ через всю комнату на стол, но та падает мимо. Ну, конечно, теперь еще и это. Во-первых, проснувшись, я обнаружила, что моя голова покоится на плече у Харпер. Это не было неприятным ощущением, поэтому и вызвало мое раздражение. Затем по дороге к гостинице пришлось выслушивать ее разговоры с мальчиками. Из-за чего я пришла к выводу, что работаю с тремя переростками со склонностью к правонарушениям, на одном из которых очень приятно спать.
Так, Келси Стентон, прекрати сейчас же! Ты не можешь, не будешь и не имеешь права думать так о ней.
В комнате очень холодно, и первым делом я включаю обогреватель. Затем открываю дорожную сумку, достаю удобную пару брюк и рубашку. После того, как я чувствую себя комфортно одетой, открываю портфель и вытаскиваю файл.
Мы – в Омахе, штат Небраска, исследуем зарождающийся культ. Их поселение находится на границе Каунсил Блаффс и занимает почти 40 гектаров. Согласно документам, культ зарождался как пристанище для семей, стремящихся к общинному образу жизни. Затем он разросся, и его приверженцы стали совсем неуправляемы, особенно когда выбираются за покупками. Несмотря на то, что земля обеспечивает их почти всем необходимым, некоторые вещи они закупают в городе. И очень часто эти вылазки заканчиваются жестокими побоищами. Они ощущают давление со стороны горожан, на которое отвечают агрессией.
На данный момент у властей нет причин вламываться к ним в поселение. И пока они стараются просто присматривать за членами общины во время их еженедельных вылазок, чтобы снизить уровень насилия.
Блестящую идею сделать эту передачу предложила Таблоид. Информатор рассказал ей о некоторых направлениях их деятельности, способствующих превращению общины в новый культ Вако{7}, и Харпер хочет быть на передовой, чтобы увидеть все своими глазами. Впрочем, как всегда. Я провела маленькое расследование и составила досье на некоторых членов общины. И хотя информации немного, все равно становится ясно, что эти люди – изгои общества, они лишь ищут место, которое могли бы назвать своим домом. И если это все, что им нужно, я могу им только позавидовать.