- Ну-ка, расскажи мне, что это тебя так перевозбудило? – подтрунивает она надо мной, опуская пакетик с чаем в чашку. Ей наверное очень нравится наблюдать за тем, как я краснею до корней волос.
- Э … я …, - жаль, что я не могу укрыться в своей кровати в этот момент.
- Девочка моя, не надо так краснеть. Мне все же кое-то известно о таких вещах, особенно после того, как я родила пятерых детей, - мама подходит к холодильнику и начинает выкладывать оттуда продукты для завтрака. – И насколько мне известно, она знает, что делает.
Я издаю слабый стон, уткнувшись лбом в обеденный стол.
Мама смеется.
- Если хочешь знать, она уже тоже проснулась, - Сесиль разбивает скорлупу яйца и выпускает его содержимое в миску, – и пошла на утреннюю пробежку. Она сказала, что у нее переизбыток энергии.
После этих слов мне вообще хочется провалиться сквозь землю.
Закипает чайник. Женщина, которую я считала до этого очень милой, наливает в чашку воду и приносит мне вместе с баночкой меда. Она заправляет выбившуюся прядь моих волос за ухо, а затем снова возвращается к плите.
- Мы с Джонатаном сегодня едем в Батон Руж.
- Что-то случилось?
- Да нет. Сегодня проводится ежегодное собрание одного из наших фондов. Днем состоится заседание членов правления, а вечером благотворительный ужин с танцами. Лично я очень жду вечера.
Я смеюсь, услышав такое искреннее признание.
- Понимаю вас. Я сама не очень люблю разные заседания.
- Се ля ви. Если они тем самым обеспечат защиту еще большему количеству женщин и детей, я не против. Но я рада, что Джонатан будет там вместе со мной. Он привносит в мою жизнь столько радости.
- Сесиль, мне кажется, что вся ваша семья специализируется на этом.
- Харпер тоже умеет доставить радость, не так ли? – она начинает жарить колбасу и пряный аромат тут же разносится по всей кухне. Неужели все матери такое делают по утрам? Мне это достоверно неизвестно.
Харпер умеет доставить радость?
- Да, это она умеет, - соглашаюсь с ней. Конечно же, если она не раздражает, сводит с ума или приводит в бешенство.
Кажется, Сесиль прочла мои мысли.
- Если только не давить на нее. Я знаю, что говорю, я же ее мать, - она переворачивает лопаткой колбасу и вбивает на сковородку яичную смесь. – Но у нее доброе сердце. И я никогда не припомню, что бы она обидела кого-нибудь намеренно. Особенно, если это касается самого важного.
- Понимаю, - это мой обычный уклончивый ответ.
- А ты важна. Для нее.
Сесиль все еще стоит ко мне спиной, давая возможность осознать ее слова. Я тщательно взвешиваю и оцениваю каждое слово, инстинктивно ощущая их важность.
- Она никогда раньше никого не приводила домой, - после длительной паузы добавляет она.
Это удивляет меня, и я признаю это.
- Почему так? Неужели ты думаешь, что моя Харпер могла бы привести в дом обычную девушку из тех, с которыми она привыкла развлекаться?
Я пытаюсь представить себе в этом доме ту девицу на мотоцикле. Тщетная попытка, у меня ничего не выходит.
- А вы знаете о них? – едва слышно спрашиваю ее.
Она начинает накрывать на стол и ставит большую тарелку передо мной.
- Вот, пожалуйста, - выставляет со вздохом вторую тарелку и садится напротив меня. И после короткой молитвы добавляет, - любая мать знает свое дитя. Я долго молилась, чтобы она была столь же счастлива, как мы с ее отцом.
- Я уверена, что все так и будет когда-нибудь. В такой семье как ваша, она знает, что такое любовь.
- Мерси. Я думаю, ты права, теперь она уже это знает.
И что она только имела в виду?
Папа сбавляет скорость, когда мы подбегаем к дому. Наши футболки влажны от пота. Еще бы – пробежаться три километра для разогрева!
- Что-то ты стала хуже бегать в твои-то годы, - шутит он.
- Ну конечно! А кто кого обогнал на последнем километре? – слегка хлопаю его тыльной стороной ладони в упругий живот.
- Я просто не хотел, чтобы ты чувствовала себя старой клячей, - он сверкает своей белоснежной улыбкой, которая досталась по наследству и мне, и изгибает бровь. – О чем ты только думаешь? Или лучше спросить – о ком?
- А что, это так заметно?
- Знаешь, Харпер, я это проходил уже четыре раза и знаю все признаки происходящего.
Я качаю головой.
- Папа, я все еще не могу прийти в себя. Насколько я вижу, у мамы серьезные планы по поводу Келс. Черт, да она вчера ее практически заперла под замок на кухне. Это нечестно!
Папа смеется, хватает меня за предплечье и мы переходим на ходьбу.
- Мама никогда не играет честно, Харпер. Спроси Жерара. Она просто хочет видеть своего ребенка счастливым. А Келси кажется способна сделать тебя такой.
Неужели?
- Что ты думаешь о ней? – интересуюсь мнением папы, так как он лучше всех умеет определять характер человека.
- О маме или о Келси?
Я с упреком смотрю на него.
- Мне кажется, Келси просто боится своих чувств. Но она мне очень нравится. Она хороший человек и очень симпатичная. Вы обе сделаете красивых внуков для вашей мамы. Или по крайней мере можете попытаться, - подмигивает он.
- Папа! – ворчу в ответ.
- Давай, лентяйка, идем проверим, проснулись ли наши женщины, - хлопает он меня по плечу и бежит к дому.
Наши женщины. Все-таки наверное привезти ее сюда не было такой уж здравой мыслью.
Так, ладно. Я приехала, посмотрела, набралась впечатлений. Теперь самое время вернуться обратно в Лос-Анджелес, где мы снова вернемся к работе и все это останется позади.
Но я поцеловала ее. Снова. О, черт! Почему же она поцеловала меня в ответ? И почему мне так нравятся эти поцелуи?!
Я продолжаю думать об этом, пока надеваю кроссовки. В этом не было ничего такого. Просто поцелуй, один только поцелуй на веранде. Который вряд ли повторится.
Черт возьми!
«Ладно, Келс, возьми себя в руки и прекрати сейчас же думать об этом.» Пока я завязываю шнурки, слышу как она прочищает горло, привлекая мое внимание. Поднимаю глаза - она стоит в дверном проеме, разделяющем наши комнаты. Она все еще в своей спортивной одежде для бега, которая приводит меня в трепет, потому что состоит из спортивной майки и шортов, открывающих вид на ее красивые длинные загорелые мускулистые ноги. Может, мне тоже срочно записаться в ряды поклонников бега, чтобы лицезреть такую красоту?
- Доброе утро, Крошка Ру, - почти застенчиво здоровается она.
Я не могу сдержать улыбку.
- Доброе утро. Как пробежка?
- Хорошо. Папа никогда не дает мне расслабиться.
- Кажется, это норма в вашей семье, - я приглаживаю рукой брюки и встаю.
- Мама что-нибудь говорила…?
Я отмахиваюсь от вопроса.
- Не глупи, Харпер. Я люблю твою семью. Они все просто супер.
О, черт. Не верю, что только что сказала это.
Она слегка улыбается мне в ответ.
- Их невозможно не любить.
Я согласно киваю.
- Ты счастливица.
- Да, я тоже так думаю.
Так, надо срочно менять тему разговора, иначе она снова поцелует меня.
- Ну, что у нас по плану на сегодня?
Она принюхивается к своей футболке и усмехается.
- Прежде всего душ.
- Хороший выбор, - о да, именно этой эротической фантазии мне только и не хватало. Большое тебе спасибо, Таблоид!
- Ко мне никто не захочет приблизиться, пока я так пахну.
Может поспорим?! Келс, прекрати!
Она снимает футболку, обнажая черный топ. Я пялюсь на нее, проглотив язык.
- Встретимся через пару минут внизу? – спрашивает она.
Я слегка царапаю горло, в тщетной попытке не смотреть на безупречно красивое тело, стоящее передо мной.
- Конечно, - удается выдавить наконец из себя. О, Келси Стентон, это было произнесено очень четко и ясно, браво. Мимо своей воли я пересекаю комнату и обнаруживаю, что стою возле нее. Моя мать была бы очень горда мной в этот момент. Более того – у нее бы случился сердечный приступ. Вот еще одно из преимуществ присутствия Харпер в моей жизни. Это бы доконало мою мать.