Вскоре колонна беспрепятственно прошла вглубь Германии. Устремляясь вдаль по длинной и прямой дороге, грозная русская сила скрылась за горизонтом.
Глава 5
Нам оставалось пройти километров семь, и будем уже в городе. Зная каждый закоулок в нем, я быстро доберусь до своего дома, найду родных, и мы покинем Майсен, каждая минута была на счету.
Преодолев последний подъём в гору, мы увидели внизу родной мой город, где местами дома были разрушены налетом английских бомбардировщиков. Навстречу нам направлялись несколько семей, которые спешили покинуть этот город, жители бежали вглубь Европы. Они рассматривали нас безразличными взглядами и провожали прочь. Среди толпы людей я заметил нашего соседа, с ним шагала и вся его семья. Я вырвался вперед, торопясь к знакомому, и, схватив за рукав, немного потряс его.
— Дольф Фишер! — крикнул в ухо ему я.
— Нет, нет! — закричал он мне громко в ответ. — Я не виноват!
— Что с вами?
Ко мне подскочила его жена. Женщина пристально посмотрела в мои глаза и улыбнулась:
— Курт, это ты?
— Да, фрау Фишер, это я!
— Дольфа сильно контузило, — пояснила женщина, ее светлые кудрявые волосы выбивались из-под черной шапочки и их развевал легкий ветерок. — Ты, наверное, мать ищешь?
— Да! — обрадовался я её догадке. — Где она, вы видели ее?
— Ваша часть дома разрушена. Бомба попала в наш дом…
— Мои родные живы? — я замер в ожидании ответа.
— Как мне известно, в тот день ваша мать осталась работать в ночную смену в городском госпитале.
— А сестра?
— Дочь она всегда брала с собой.
— Городской госпиталь! — произнес я несколько раз это слово и про себя, и вслух. Это слово являлось таким спасением для моей семьи. Если бы моя мама не была врачом, всё могло бы обернуться иначе. По словам женщины, бомбардировка была в пять часов утра, многие жители не успели вовремя эвакуироваться и погибли. Английские летчики знают, когда выполнять налет на город.
Я схватил за руку Катю, и мы рванули к моему дому. Девушка послушно бежала за мной, а я, как на авторалли, вилял по знакомым улочкам, срезая путь.
И вот мы добрались. Левая сторона дома была сильно разрушена, середина и правая часть еще более-менее напоминали крепкое здание.
— Ты здесь живешь? — закинув голову назад, чтобы рассмотреть трехэтажный старый дом, проговорила Катя.
— Да! — поджав губу и бегая глазами по разбитым окнам, ответил я. — Пойдем!
Мы осторожно вошли в парадную дверь. Сверху на нас посыпалось облако пыли, которое легло нам на плечи и голову. Стряхнув ее с себя, мы шмыгнули внутрь. В коридоре было темно, освещения здесь явно не было уже давно. Сжав покрепче ладонь девушки, я потащил ее за собой на второй этаж. Мы преодолевали ступеньку за ступенькой, лестница была покрыта слоями песка и пыли, под ногами то и дело хрустели комочки штукатурки и других элементов разрушенного здания, также на пути встречались крупные камни от разрушенных стен. И вот мы оказались перед дверью моей квартиры. Она была открыта настежь, и мы поспешили войти.
Всё было усыпано толстым слоем пыли. Большую комнату разделял обваленный потолок, балка вместе с люстрой рухнула прямо в центр помещения, переломав и разбросав в стороны всю нашу мебель и немного пробив пол. На нем появились большие трещины, они предупреждали, что в любой момент пол может рухнуть. Кухня была лишена наружной стены, теперь с улицы можно было увидеть всё ее содержимое. Стена полностью рухнула вниз, прихватив с собой половину соседских квартир. С улицы через кухню подул свежий ветерок, подкидывая частички пыли.
Рамы с фотографиями, что так красиво висели на стенах в зале, рухнули вниз. Самая большая из них вонзилась своим твердым углом в коричневый плинтус, стекло в ней наполовину раскололось, выкинув наружу несколько фотографий. Нагнувшись к ним, я стал собирать их. На одной из фотокарточек была вся наша семья. Отец, мать и мы — дети.
— Это твоя семья? — спросила Катя, обняв меня за плечи сзади.
— Да, — кивнул я. — Здесь отец еще жив!
— А что с ним случилось?
С улицы раздался гул самолетов. Опять бомбежка.