Всеми усилиями я ринулся туда и обнаружил шесть работающих за столами девушек: они усердно стучали пальцами по клавишам печатных машинок. Девушка у окна задумчиво повернула голову в мою сторону, и я увидел знакомые очертания лица — она была похожа на Екатерину. Солнечные лучи так сильно светили в окно, что мне пришлось приглядеться внимательнее. Теперь я был уверен: это она, Катя! Девушка уже отрастила длинные волосы.
Я от радости потерял дар речи, Катя всё это время была рядом со мной. Шагнув вперед, я во что-то врезался лбом и, подняв руки, нащупал перед собой стекло во всю стену.
— Катя! — закричал я. Она меня не слышала, наверное, стекло блокировало звук. Тогда я стал стучать по нему и увидел, как вдруг в комнате, где сидели девушки, появился белый дым. Меня это очень напугало. Я стал молотить кулаками по стеклу и кричать что есть мочи. Комната наполнилась дымом, а на стекле высветилась надпись «Auskunftsstelle», что в переводе на русский означало «Справочное бюро». Я пытался стереть надпись, а она снова появлялась.
***
— Что это было такое? — Александра прервала рассказ.
— Внучка, — отозвался дед, — это был сон.
— А что он означал?
— Это просто был сон, сразу я не понял, к чему он приснился мне, но потом всё встало на свои места.
— Я тебя не понимаю, дедушка!
— Да потому, что ты меня постоянно перебиваешь, — занервничал дед, — сейчас всё расскажу!
Глава 5
В лагере время длилось очень медленно только для лентяев. Когда человек был загружен работой, время летело, как стрела. Часть военнопленных каждое утро увозили на весь день в ближайшие города, где они восстанавливали разрушенные здания либо трудились на заводах. На территории же нашего лагеря действовала швейная фабрика, здесь шили новую одежду для заключенных, раз в неделю приезжали работники других лагерей и забирали готовую продукцию.
Вечерами я часто вспоминал Екатерину, зарисовывая ее образы, которые сидели у меня в голове. Бумага являлась моим другом, на ней появлялись картины, которых так не хватало в реальности, я даже разговаривал с Катей, смотря на её портрет.
Я был уверен: придет время, и мои картины снова оживут, их наполнит жизненная энергетика. А пока любое воспоминание о русской девушке в моем израненном судьбой сердце сопровождалось болью.
В альбоме сохранились работы, которые я выполнил в то прекрасное утро, нарисовав Екатерину спящей, для меня они были очень дороги. Этот день я часто вспоминал, любовался рисунками и молил бога дать мне возможность разыскать девушку, для этого я был готов пройти любые испытания и проверки судьбы.
За несколько месяцев жизни в лагере мыслями и поступками я начал становиться похожим на русских, и мне это нравилось. У меня вошло в привычку перед сном читать русскую литературу и учебники истории. Как руководителю творческого кружка мне разрешали брать любые книги в библиотеке, я увлекся историей Руси и Советского Союза, читал разных авторов.
За последнее время, благодаря книгам из библиотеки, я стал неплохим знатоком русской культуры, истории и даже некоторых законов Советского Союза. Ведь я собирался остаться в СССР и разыскать Екатерину. Оставалось ждать, когда военнопленных по приказу товарища Сталина начнут возвращать домой. Не знаю, каким образом, но обязательно буду стараться найти Екатерину.
Рабочий день руководителя творческого кружка часто заканчивался глубокой ночью, нужно было писать сценарии к праздникам и другим мероприятиям, нас даже заставляли петь песни на русском. Группа артистов зубрила слова, кому-то это давалось очень сложно, приходилось усердно помогать своим товарищам по лагерю.
В советской библиотеке можно было найти необходимую литературу для подготовки к празднику. К моему удивлению, там были книги даже на немецком и английском языке, откуда такая роскошь в глубинке Советского Союза, я предположить не мог. Но мне эти авторы не были интересны, приходилось следовать многочисленным поставленным задачам.
Я познакомился с библиотекарем лагеря, Иваном Владимировичем Фроловым, тем самым, именем которого мне пришлось пользоваться всю оставшуюся жизнь. Это был мужчина невысокого роста, который хитро смотрел на всех через круглые очки, лицо его было худощавым, как и тело. Его постоянный сильный кашель меня очень раздражал, в лагере поговаривали, что у него туберкулез. Я старался с ним не контактировать, боялся подхватить заразу.