***
—Вот бы найти сокровища! — вздохнула Александра, запрокинув голову. Она посмотрела наверх, представляя найденный клад. — И что, так никто и не нашел то место?
Дедушка посмотрел на полку, где стояла старинная позолоченная статуэтка. Скользнув взглядом по другим старинным предметам, также выставленным на полке, улыбнулся ей и сказал:
— Ну, ты слушай дальше и всё узнаешь!
Внучка поймала взгляд мужчины, и невольно сама взглянула на эту полку.
— Ой, — сообразила вдруг она, — ты, наверное, нашел их и…
—Да слушай ты дальше! — гаркнул на неё дед.
Девушка заулыбалась и стала слушать, права ли она в своих догадках.
***
Лето 1945 года пролетело незаметно. Заканчивался август, впереди была осень, мы репетировали сценки и музыкальные выступления: впереди был праздник 3 сентября — День победы СССР над милитаристской Японией. По приказу товарища Сталина в каждом лагере должен быть проведен праздник, чтобы немцы знали о нём и уважали победу советского человека. Подготовка к этому празднику составляла важную часть для политработников.
Комендант лагеря лично контролировал мою творческую деятельность. Этот мужчина выглядел как эталон русского офицера: высокий и подтянутый, его форма всегда выглядела безукоризненно, а армейские сапоги были начищены до блеска. Это был уравновешенный, но требовательный офицер, заслуженно носящий звание майора.
— Ты должен нарисовать стенгазету! — приказывал мне комендант, жестом предлагая следовать за ним.
Мы спустились в подвальное помещение дома культуры, в котором я теперь трудился, и дошли до запертой двери. Вынув из кармана ключи, майор открыл подвал и включил свет. Помещение было завалено разными предметами: лопатами, метлами, досками, кирпичами и многим другим, чего мне рассмотреть не удалось. Комендант указал мне на лежащий в углу большой рулон бумаги.
— Бери и неси его в свою рабочую комнату, — комендант снял фуражку и стряхнул с нее пыль, — я сейчас приду.
Схватив обеими руками рулон, я развернулся к выходу. Почти сразу за моей спиной раздался грохот и сразу после — крик. Я повернулся и увидел лежащего под завалом вещей майора, потерявшего сознание.
Я отбросил рулон бумаги и быстро стал разбирать завал, пытаясь вытащить коменданта наружу. В этот момент в коридоре послышались шаги, в комнате появились солдаты, они сразу кинулись спасать майора. Коменданта унесли в санчасть, а меня арестовали и повели в штаб для выяснения обстоятельств, там закрыли в комнате и сказали ждать следователя, который со мной разберется.
Мне пришлось просидеть взаперти не меньше часа, прежде чем следователь вошел в комнату. Снял фуражку, положил ее на стол и устало посмотрел на меня.
— Плохи твои дела, — слегка усмехнулся он, — комендант всё еще не пришел в себя!
Я с удивлением посмотрел на следователя и уже собирался заговорить, чтобы пояснить, как всё было, но не успел промолвить и слова.
— Ты зачем его хотел убить? — оборвал все мои мысли следователь.
— Это не я…
— Врешь! — резко крикнул на меня он, сильно ударив ладонью о стол. — Говори, фашистская морда, что у вас там произошло? И не надо мне придумывать там, я тебя насквозь вижу.
— Господин майор лежал без сознания…
— Что ты мне врешь? — снова заорал на меня офицер.
Допрос длился около часа. Я несколько раз пытался объяснить, как всё было на самом деле, но беседа всё равно закончилась карцером на два дня. Маленькая комната площадью два на три метра, деревянная лавочка шириной сантиметров шестьдесят — и ничего больше. Наверху было единственное маленькое окошко, откуда поступал свежий воздух. Вот так я первый раз столкнулся с несправедливостью в Советском Союзе, хотел помочь человеку и поплатился за это.
***
— Дедушка, — внучка очень заволновалась за меня, — а почему они не спросили, как всё было, у этого коменданта?
Иван Владимирович нахмурил брови и пальцами постучал по письменному столу.
— А ты внимательно слушала, что я рассказываю?
— Да!
— Я же сказал, коменданта отнесли в лазарет.
— Куда?
— В санчасть, — пояснил дед, — комендант был без сознания.
— Всё, всё, сейчас я поняла…. — опомнилась Саша, — он же без сознания! И долго ты был в карцере?
— Вот, слушай дальше!
***
На второй день дверь открылась, и меня снова пригласили к следователю.
— Повезло тебе! — сказал мне он. — Товарищ майор пришел в себя и дал пояснения по поводу тебя.