Первый час пути вел нас по достаточно удобной дороге. Мы преодолели большой участок и вышли к полю. Велтон достал бинокль и стал осматривать территорию. Достал карту. Все присели вокруг него. Русского Велтон заставил отвернуться.
— Смотрите... — указал пальцем Велтон, — вот здесь должна была быть первая точка сбора. Сейчас нам необходимо незаметно пересечь всё поле и уйти немного вправо. Я не совсем знаком с местностью, не довелось там бывать. Впереди может быть всё что угодно.
— Ну что мы, командир, — встрял Болдер, — не справимся, что ли? Мы разведчики, такова наша участь!
— Командир! — уточнил Генрих. — Это нам потом с этой вот точки сбора добираться сюда?
Генрих изобразил пальцем по карте дугу:
— Наши части здесь!
—Предполагаю, что изменение нашей точки сбора зависит от какой-то другой спецоперации, — ответил Велтон.
— А еще, возможно, — предположил уже я и указал пальцем на карте, — что здесь могут быть минные поля!
Велтон прищурил бровь, остальные тоже насторожились.
— Мне капитан в штабе говорил именно про это место. Что еще наши части минировали этот квадрат, чтобы ограничить удобный доступ линии фронта.
— Может быть, ты и прав! — согласился Велтон, а вслед за ним и остальные ребята.
— Пройдем на это поле, — поставил перед нами задачу Велтон.— Там еще раз оценим силы и наши возможности максимально ускорить путь. Может, напрямую рванем через вот эту деревню, — показал командир и стал складывать карту.
Пока я строил свои предположения, Виктор развернулся к карте и что-то явно хотел нам сказать. Русский мычал и качал головой.
— Вынь ему кляп! — приказал Велтон. — Он нам что-то хочет сказать.
— Ты хочешь говорить? — по-немецки ему задал вопрос Велтон.
Виктор кивнул, но вместо чего-то дельного произнес:
— Воды...
Не стоило даже переводить. Ключевые слова на русском разведчики знают прекрасно.
— Я-то думал, — разозлился Велтон, — русский нам хочет сказать что-то полезное. Курт, дай ему попить и засунь кляп обратно!
Я взял фляжку с водой и протянул пленнику, дав сделать пару глотков. Он жадно глотал воду, а затем прокричал:
— Там минное поле...
— Да это мы и без тебя знаем, — махнул на него рукой Велтон. — Засунь ему опять кляп! И поскорее, у нас очень мало времени.
Вздрогнув, я схватил кляп и засунул его в рот Виктору. Он начал мычать, возмущаясь, но на его болтовню у нас совершенно не было времени. Нам нужно было успеть дойти до точки сбора.
Велтон еще раз просмотрел видимую часть поля, слева за ним виднелся лес, справа — несколько домов.
— Пора! — сказал он.
Генрих, как всегда, вышел на ведущую к полю дорогу первым, мы шли следом. Здесь нам нужно было идти очень быстро: любые нелепые обстоятельства могли стоить группе жизни. Когда-то это было колхозное поле одной из ближайших деревень. Но землю давно не пахали, почва была очень твердой и уже сильно заросла травой, которая доставала до пояса.
Вдруг совсем неподалеку от нас, в нескольких метрах, послышался мотор автомобиля. Судя по шуму двигателя, грузовик.
Велтон скомандовал всем лечь как можно ниже и не шуметь. Лежа на животе, он повернул голову к лежащему рядом Болдеру:
— Доложи Генриху, пусть разведает, что к чему!
В этот раз Генрих был уже замыкающим звеном и находился ближе к дороге.
В скором времени нам стало известно, что в нашу сторону по дороге ехали два грузовика. Как только машины подъехали ближе, мы разглядели в них русских солдат.
— Никому не двигаться! — тихо скомандовал командир.
Русские проехали мимо нас, но мы услышали раздавшуюся команду остановиться, напряглись и подготовились к бою, хотя и понимали, что силы неравны. Две машины с противниками — и нас пятеро. Да и боеприпасов у нас было недостаточно, чтобы дать отпор русским.
Наши страхи развеялись, когда стало понятно, что солдаты вывезли в поле приговоренных к расстрелу. Пленных было человек десять, все в белых рубашках без пояса и широких армейских советских штанах. Было ясно, что это тоже русские. Как мы знаем, русские долго не церемонятся с предателями родины и пускают в расход, а в военное время приводят приговор в действие немедленно. Очевидцами этого мы и стали.