Вдруг над нами, совсем низко, пролетела стая птиц, кто-то спугнул их. Заключенные старались тихонько ползти на ту сторону поля, как можно быстрее и дальше. Их возня по земле доносилась до нас.
Я решил тоже немного проползти вперед, остальные ребята тоже зашевелились, но вдруг меня за рукав схватил Велтон, показывая кулак. По его глазам было понятно, что нужно ждать. Вся группа затаилась в ожидании…
— Кто готов искупить кровью свое предательство? — кричал, надрывая свое горло, майор. — У вас сейчас есть шанс помочь советской армии. Мы очистим это поле от вражеских мин, засеем колхозное поле пшеницей, и ваши же дети будут получать хлеб! Они будут помнить ваш героический подвиг! Вы будете награждены посмертно, о вас узнает вся страна!
Эти слова сильно подействовали на осужденных. Тот русский, что чуть было нас не заметил, медленно пополз вперед, нащупывая перед собой землю, чтобы не напороться на мину. Где-то неподалеку от нас еще один русский встал, к нему медленно присоединился другой, затем все уцелевшие. Военнопленные уверенно зашагали, как заговоренные: вперед и только вперед. Как святые и бесстрашные солдаты. Они шли умирать.
Кто-то запел песню, после чего другие вмиг подхватили знакомый текст. Люди шли вперед, на смерть, гордые собой, с высоко поднятыми головами. Мне впервые довелось увидеть такое, тем более оказаться в эпицентре происходящего. Такое словами не передать. Именно в этот миг я стал вспоминать письма немецких солдат, которые цитировала мне мать. Теперь я своими глазами увидел бесстрашие русских. Как необъяснимая сказка о русских — «между жизнью и смертью». Непередаваемо.
Железные парни держались до последнего. Прогремел еще один взрыв. Следом — следящая мина. Русские не падали, они шли. Пулемет молчал, солдаты ждали.
Мы наблюдали и не понимали, как пройдем это минное поле. Нам тоже предстояла нелегкая задача. По трупам русских можно было, конечно, сориентироваться либо вообще обойти поле, но нам категорически не хватало времени.
Мы все осторожно подползли к Велтону. Первым назад вернулся Болдер, так как был впереди всех, он же был проводником. Я был практически рядом с командиром, вместе с пленным, поэтому быстро подполз к собравшимся вместе ребятам. Так как русские солдаты были заняты другим, нам удалось объединиться. Разведчики посоветовались и решили идти в обход. У нас не было такой силы духа, как у русских. Каждый из нас понимал, как кстати привезли сюда военнопленных. Эти парни на поле просто-напросто спасли нас, ведь мы не готовы были умирать. И нам не нужен был хлеб такой ценой.
— А может, рискнем? — предложил вдруг Генрих. — Чем мы хуже этих русских?
— Что, шутить вздумал? — обозлился на него Велтон.
— Но русские уже прошли больше половины поля! — настаивал Генрих. — Там рукой подать до точки сбора. А пока обходить будем, потеряем час, если не больше!
— Да, действительно! — подключился к беседе Болдер. — Времени у нас совсем нет!
— Я командир, — озлобленно высказался Велтон, — мне решать! Пройти минное поле — это чистое самоубийство, вы это понимаете? Я не могу вами рисковать!
— Русские прошли почти всё поле! — уперся Генрих. — Они смогли это сделать!
— Это русские, у них это в крови! — разъяснил Велтон.
Наша беседа длилась недолго, но за это время погибли почти все пленные, только двое остались в живых. Вот-вот они уже закончат свое испытание. Вдруг подорвалась мина, унеся еще одного героя с собой.
К большому удивлению, один русский оказался победителем в этой игре со смертью. Дойдя до конца, он прижался к березе, обнял ее, как родную. Сил идти у него больше не было. Счастливчик оглянулся назад, на ту сторону поля, не веря, что прошел такой опасный путь. Майор обещал ему жизнь, пусть даже в штрафной роте. Солдат оглянулся на тех, кто пал на минном поле, опустился на колени и заплакал, а затем набрал в руки землю и бросил сухие комья в сторону поля. Мужчина утер слезы, встал и с презрением посмотрел вдаль, после чего развернулся и пошел прочь.
Внезапно прозвучал одиночный выстрел и, кровь солдата, брызнула на траву. Он схватился за березу и тихонько сполз по ней:
— Я вас ненавижу, — прошептал он.
Тремя минутами ранее
— Товарищ майор! — комментировал капитан происходящее на поле. — Оба дошли! Смотрите, живы!
— Не спеши, — смотрел в бинокль майор, — еще не до конца дошли!
— Ну надо же, дошли, — снова радовался капитан. — Молодцы! Какие молодцы!
Внезапно раздался взрыв, после которого один из мужчин упал.