— Что делать, Велтон? — орал Генрих.
— Уходите! — предложил Болдер. — Я прикрою! Идите!
— Болдер! — Велтон посмотрел на него и кивнул.
Генрих с рацией наперевес ринулся вперед, а мы за ним. Болдер как настоящий солдат ценой своей жизни прикрывал нас. Одному ему, конечно же, долго не удержать наступление русских, но это давало возможность потянуть время и дать возможность спастись другим разведчикам.
— Генрих, береги рацию! — приказал ему Велтон. — Без рации нам не выбраться.
Вскоре мы добежали до большого поваленного дуба. Чтобы хоть немного отдышаться, был решено встретить противника здесь. Генрих расположился чуть дальше от нас, заняв оборону слева, на небольшой возвышенности, а мы с Велтоном остались в центре. По нашим расчетам, русские сперва атакуют именно центр и только потом, сообразив, начнут обходить нас с боков, где их встретит Генрих. С правой стороны нападения не будет, здесь был резкий обрыв, и далеко внизу журчала вода.
В нескольких метрах от нас, за деревьями, слышались одиночные выстрелы из пистолета — это был Болдер, патроны в автомате, скорее всего, у него закончились. В ответ ему открывались бесконечные автоматные очереди русских. Солдат держался из последних сил, но бой длился недолго, скоро всё прекратилось. Чем именно закончилось неравное по силам сражение, нам было не известно. Болдер не из тех солдат, кто сдается в плен, вероятно, он погиб, и это было ради нас, чтобы мы могли уйти дальше. И лес притих.
Мы ждали русских. Земля уже напряглась, передавая вибрацию от шагов людей в синих фуражках. Деревья замерли, поджимая свои веточки с листочками, предвкушая страх перед ливнем свинцовых пуль, которые заживо сдирают кожу. Рикошеты и прямые попадания пуль доставляют немало боли деревьям, что стоят на пути военной цели. Птицы не пели, затаившись в своих гнездах.
Виктора я перевернул лицом в землю и практически оперся на него коленом. На горизонте появились русские. Их синие фуражки мелькали повсюду, они приближались с каждой секундой ближе к нам, перемещаясь из стороны в сторону. Уже была слышна русская речь.
— Это не простые солдаты! — сообщил Велтон. — Нас ждали солдаты НКВД. Курт, понимаешь, что это значит?
— Что именно?
— Эта засада не случайна, им нужны эти документы! Их во что бы ни стало нужно доставить в штаб.
— Так точно!
Завязалась перестрелка, в нас полетели гранаты. Шквальный огонь был такой силы, что сразу становилось ясно: теперь живыми мы им не нужны. Не было сомнений, что теперь поступил приказ на уничтожение нашей группы: документы можно после боя и у трупов забрать. Было страшно, ведь мы не хотели умирать.
Генрих отбивался, пока были силы и боеприпасы. В неравном бою, чтобы не дать себя убить, он перемещался с места на место, отбивая атаки русских, а в спину ему летели десятки пуль. Одна из них угодила прямо в рацию, приведя ее в негодность, но это ничуть не расстроило вояку. Солдат снял прибор со спины и прикрылся рацией спереди, отходя назад и продолжая отбиваться от русских. Прикрываясь рацией, Генрих терял манёвренность в передвижениях, но это одновременно продлевало ему жизнь. Пули не раз попадали в уже нерабочую рацию, издавая глухой удар о металл. И всё же она была слишком тяжелой для полноценной обороны. Вскоре Генрих отбросил бесполезный прибор.
С нашей стороны тоже было несладко. Я стрелял во всё, что движется. А вот попадал или нет, знать не мог — видимость не позволяла. Лес слушал свист свинцовых пуль и человеческие крики с обеих сторон. Боеприпасы уже заканчивались. Солдаты НКВД собирались уже взять нас в клещи, это было очевидно. Медлить не было времени.
Внезапно донесся приказ русского командира:
— По возможности брать живыми! Обходите их!
В очередной схватке с врагом Велтона ранили в область рёбер. Он был еще жив, кровь ручьем текла из его раны. Осознав тяжесть ранения, он схватил меня за руку и пристально посмотрел в глаза:
— Уходи… — сквозь боль произнес Велтон.
Подчинившись приказу, я схватил документы, помог подняться Виктору, и мы стали отходить вдоль края того самого обрыва, направляясь в глубь леса.
Командир остался с Генрихом прикрывать мой отход. Удачно выбранные ими военные позиции позволили мне беспрепятственно преодолеть небольшое расстояние и оказаться подальше от боевых сражений, но я осознавал, что Велтон и Генрих надолго не задержат русских, поэтому старался максимально ускориться. И всё же не мог не оглядываться.