Другие сюжеты были уже придуманы мною позже. Были зарисовки, как мы сидим с Катей на берегу моря, затем — на высокой скале, где она стоит, распустив свои длинные волосы, которые трепещут на ветру. На другой картинке мы босиком шагаем по желтому морскому песку, а в конце пляжа, откуда ни возьмись, появляются качели. Девушка с радостной улыбкой сидит на них и заглядывает в мои глаза. Всё это был воплощением моих мечтаний.
Я надеялся, что скоро закончится эта проклятая война, я разыщу свою Екатерину и мы будем с ней счастливы. Проживем вместе долгую семейную жизнь, нарожаем кучу детей и в один из вечеров у камина будем вспоминать наши молодые годы.
А сейчас я с ностальгией пересмотрел свои рисунки, вновь сложил их в планшет и вышел из госпиталя. Пришло время действий.
Я планировал отправиться в Майсен, откуда я был родом, а это было далеко отсюда. Я плохо ориентируюсь по прямой, а учитывая дороги, которые не вели напрямую, как хотелось бы, между моим городом и Гамбургом, в котором я находился, было около четырехсот километров. Решить такую задачу наскоком не получится, здесь потребуется более радикальный вариант. Но я рассчитывал найти возможность и съездить в родной город, выделив на это пару-тройку дней, хотел сначала наведаться домой, а затем уже явиться в штаб для прохождения дальнейшей службы. Мне очень хотелось увидеть мать и сестру. Я навел справки и узнал, что в Майсене идут ожесточенные бои. Полевая почта не работала, несколько раз я пытался позвонить на домашний телефон, но трубку никто не снимал. Я очень беспокоился за своих близких. Что там случилось? Живы ли они? Я постоянно задавал себе один и тот же вопрос, понимая, что должен что-нибудь придумать и добраться туда, узнать о судьбе своих родных.
Автобусы в Майсен уже давно не ходили, оставалось только добраться туда на поезде или на попутной машине, автостопом, но шансы найти попутчика были невелики: чаще ехали из Майсена туда, где было спокойно. Я решил поехать на поезде и направился на вокзал. По пути туда меня догнал черный «Мерседес», который перегородил мне путь. Из него вышло сразу два офицера, которые двинулись ко мне наперерез.
— Курт Вагнер? — спросил самый высокий из них, снимая с руки кожаную перчатку.
— Так точно! Курт Вагнер! — вступил с ним в диалог я. — А в чем, собственно, дело?
— Великая Германия нуждается в вашей помощи! — продолжал тот же офицер в звании лейтенанта.
— Как именно?
— Садитесь в машину, мы вам всё по дороге объясним!
Моему любопытству не было предела. Лейтенант указал мне путь к автомобилю, второй офицер открыл передо мной задние двери. Желания спорить у меня не было, я послушно поехал с ними.
Мы направились в сторону городского штаба. Встретивший меня офицер сообщил мне, что я всё узнаю на месте, второй его коллега не промолвил ни слова, только попросил высадить его на одном из перекрестков. А наш «Мерседес» продолжил путь к штабу. Похоже, до Майсена мне в ближайшее время не добраться, меня ждет служба в штабе. Шла война, горели мосты, рушились дома, люди гибли сотнями каждый день, поэтому нельзя было медлить, необходимо было вовремя выполнять поставленные задачи.
— Поставь машину во двор! — приказал офицер водителю, когда автомобиль прибыл на место. Мы по ступенькам поднялись в здание. На первом этаже был пост, солдаты отдали честь этому офицеру, а меня резко остановили, перегородив автоматом проход.
— Он со мной! — скомандовал им офицер, разворачивая пропуск. Постовые кивнули в ответ и расступились, мы поднялись на второй этаж и прошли в конец коридора. Мой сопровождающий остановился перед дверью и постучал в нее.
— Стой здесь и никуда не уходи! — сказал он и зашел в кабинет. Да и куда я мог уйти, внизу был контрольный пункт, везде постовые, подумал я, но промолчал.
Вскоре заветная дверь открылась, и меня позвали в кабинет. Там я увидел полковника, который был мне очень знаком, где-то я его уже видел.
— Курт Вагнер! — встретил он меня. — Проходите. Присаживайтесь!
— Благодарю!
Офицер, который привел меня сюда, тут же вышел, и мы с полковником остались одни.
— Я полковник Шульц Хотхард, командующий штабом этого города.
В ответ я кивнул ему и крепко пожал руку, а сам по-прежнему пытался вспомнить, откуда я его знаю.