Да! Это была она! Катя в Германии, рядом со мной! Меня преисполнил восторг, быстро сменившийся растерянностью и тревогой. Как она оказалась среди военнопленных? Что ей пришлось перенести?
Девушка меня не заметила, она была поглощена помощью женщине. В небе снова пронеслись самолеты, на этот раз это были уже наши летчики. Катерина посмотрела в небо, затем стала разглядывать улицу. Наши взгляды встретились. Она остолбенела, нахмурилась и отвернулась.
— Катя?! — что есть силы закричал я.
На меня обернулись сопровождавшие колонну солдаты и стали подгонять толпу еще быстрее. Я же снова поравнялся с пленными и, повернувшись в сторону Кати, хотел громко прокричать ей на русском:
— Я очень рад видеть тебя! — но, оценивая её положение, в моей голове поползли другие мысли: как я могу помочь ей и будут ли у меня шансы вытащить девушку из плена?
Катя никак не отреагировала, когда я выкрикнул её имя, она с безразличием во взгляде шагала вперед, поддерживая старуху. Почему она не отзывается? Может, была контужена и не помнит меня? А может, не хочет вспоминать, считая меня врагом? Я видел, как сильно изменилась эта доверчивая ранее девушка. Наверняка она пережила много страшных событий, её пешком пригнали в Германию, она помогает тем, кому еще хуже, ее держит воля и вера в победу русских. Катерина была уже не той, что прежде, теперь в ней воплотился дух воинственной женщины, истово ненавидящей врагов Родины.
Я был настолько растерян, что не понимал, как мне поступить. Но тут Катя словно опомнилась и резко повернулась в мою сторону.
— Николай? — еле слышно прошептала она, но я услышал.
— Да! — обрадовался я. — Катя, я тебя вытащу отсюда! Потерпи!
А в спину ее толкнул солдат, который, оскалившись, посмотрел на меня.
— Иди быстрее! — говорил он по-немецки.
Ко мне вплотную подошел уже другой конвойный и махнул дулом автомата:
— Здесь нельзя разговаривать!
— Куда их ведут? — лез на рожон я.
— В лагерь!
— Так это женщины, мирные граждане! — возмущался я.
— Я ничего не знаю! Мне приказано сопровождать пленных — и всё! — огрызнулся солдат.
Какие они пленные, задумался я, это ведь обычные мирные жители!
Катя оглядывалась назад и ждала помощи, на глазах ее не было слез, только лишь обреченный взгляд, совсем уже не наивный, как при нашей последней встрече.
Я не видел Екатерину давно, многое могло произойти за такой промежуток времени. В гуще последних горячих сражений война закалила любого, кто остался жив и прошел путь по огненной земле. На землю капали многочисленные соленые слезы мирных жителей, делая её влажной. А виновником такой страшной трагедии была Германия. И мирные граждане, такие, как моя Катя, измученными ногами теперь шагают по моей родной земле, что принесла в мир столько зла и горя.
Я вновь побежал за колонной, поравнялся с Катей и громко крикнул ей:
— Катя! Держись, я тебя обязательно вытащу!
Русская девушка опустила голову вниз и шагала дальше. Она уже смирилась со своей участью и не надеялась на чудо. Пленные шли размеренно и внешне спокойно, но видно было их внутреннее напряжение. Я видел, как злобно они смотрят на конвоиров, как напряжены их лица и сжаты кулаки, видел, как с их губ срываются проклятия в адрес завоевателей. Это было хорошо заметно со стороны.
Я пулей долетел до штаба и вот уже стоял у кабинета Шульца Хотхарда. Дверь была заперта, я снова спустился вниз и стал ждать полковника у входа. Вскоре прямо к ступенькам здания подъехал черный «Опель», из него вышли два офицера и поспешили в штаб. Автомобиль отъехал, а на его месте припарковался «Мерседес». Он недолго постоял, затем дверь открылась и из машины вышел полковник Хотхард. Крепко прижимая к себе планшет для документов, он стал подниматься по широким ступенькам.
— Здравия желаю, господин полковник! — отдав честь, сказал я.
В ответ он невольным жестом руки махнул в мою сторону, а другой, держа платок, вытер выступивший на лбу пот.
— Прибыл вовремя! — отметил полковник. — Идем за мной!
Я был расстроен и подавлен, поэтому, шагая за полковником, то и дело спотыкался и не поспевал за ним. У двери кабинета я стал переминаться с ноги на ногу, бормотал что-то про себя, пытаясь найти нужные слова, мольбу о помощи. Да, я собирался просить помощи у полковника, других вариантов не было.