— Николай? — обрадовалась Екатерина.
— Да, это я! — рассмеялся от счастья я. — Катя, сейчас нам нужно уехать далеко, я всё тебе объясню позже!
— Хорошо, товарищ Николай!
Мне как-то непривычно было слышать слово «товарищ», и я решил напомнить ей своё имя.
— Катя, — обратился к ней я, — а ты помнишь наш разговор в лесу?
— В лесу?
— Да, когда мы искали место гибели твоего отца, — напомнил девушке я.
— Да, помню, — задумалась Катя, — это было прошлой осенью.
— Ты помнишь, что я тебе сказал там?
— Не очень понимаю, о чем ты…
— Я тогда сказал тебе, что меня зовут Курт Вагнер…
— А-а-а… — вспомнила девушка, — немецкий разведчик, работающий на русских. Я помню это, только имя твоё я не запомнила тогда.
— Пожалуйста! Называй меня сейчас только Курт Вагнер, ну, можешь только по имени, для нас обоих это очень важно! Просто Курт!
— Как? — сосредоточенно пытаясь запомнить имя, переспросила Екатерина, —Ку-у-льт?
— Нет, — замахал я указательным пальцем правой руки, — Ку-у-рт, —медленно я протянул своё имя.
— Курт! — рассмеялась девушка, — А можно я просто тебя буду звать обычно — Коля?
— Сейчас мы находимся в Германии, — задумался я над ее просьбой, но продолжил дальше так же размышлять вслух, — и здесь русские имена будут звучать не к месту. Пожалуйста, постарайся всё же запомнить, моё имя — Курт, хорошо, договорились?
— Я попробую, — кивнула Катя, закусив губу, — только если я растеряюсь, то…
— То лучше просто ничего не говори, — остановил тут её я, — хорошо?
— Хорошо!
Девушка молча посмотрела в окно. Мы проезжали поля, похожие на советские, только стога с сеном стояли по-другому, ровнее.
— Куда мы едем? — крутя головой, пыталась понять Катя.
— К моей маме, нам ехать еще далеко! Отдохни, и вот, — я правой рукой нащупал армейский планшет со своими рисунками, что лежал на переднем сиденье, и передал его Кате.
— Что это? — удивилась она.
— А ты смотри! — заинтриговал её я, — сама всё увидишь и поймешь!
Девушка начала молча пролистывать рисунки, погружаясь в нарисованные образы и удивленно покачивая в стороны головой, порой она даже утирала слезы. Я наконец-то дождался улыбки на ее лице, мне так этого не хватало. Уверен, Екатерина быстро восстановится рядом со мной. Судьба вновь вернула ее мне, и я использую все шансы, чтобы создать семейную идиллию рядом с ней. Война скоро уже кончится, и мы сможем зажить нормальной жизнью, а если придется уехать в любую другую страну, я готов к этому. Девушка рассматривала мой альбом, как кинофильм, какие-то страницы она изучала пристально и долго, другие тут же перелистывала.
— Катя, ты узнаешь, кто на этих картинках? — спросил ее я.
— Конечно, узнаю! — заплакала Катя. — Здесь везде я, даже папа есть! Здесь такие интересные сюжеты, что я даже не знаю, что тебе сказать!
Катя плакала, поспешно вытирая слезы. В альбоме были отображены все мои переживания и воспоминания более чем за год.
На улице уже темнело, и я задумался, что нам необходимо где-то переночевать. Мы проезжали какую-то деревню, оказавшись на окраине, я остановил автомобиль. С непривычки от дороги ломило всё тело. В конце последней улицы, справа от нас, стоял небольшой кирпичный двухэтажный дом, в окнах его тускло горел свет.
— Катя! — обернулся я к ней. — Сиди в машине, пожалуйста! А я схожу в этот дом и узнаю, можно ли здесь нам заночевать, дальше ехать не могу, очень устал.
— Хорошо, Николай! — ответила Катя, снова назвав меня русским именем, и рухнула на сиденье.
Я вышел из автомобиля, подошел к окну и постучал. В окне появилась старая женщина, укутанная в теплый шерстяной платок.
— Что? — спросила она.
— Здравствуйте! Мы с девушкой с дороги, очень устали, скажите, пожалуйста, разрешите ли вы нам переночевать.
Женщина высунулась из окна на улицу и внимательно разглядела наш черный «Мерседес», прищуриваясь, заострила внимание на номере автомобиля и кивнула мне в ответ. Она закрыла окно и махнула мне через стекло в сторону двора. В соседней комнате загорелся свет, хозяйка готовилась выйти.
Через пару минут скрипнула старая дверь во дворе.
— Машину поставьте во двор! — предложила хозяйка. — Только ворота сами распахните, у меня нет сил, их уже два года никто не открывал. И закройте надежно, чтобы не хлопали от ветра ночью.
Я сделал всё так, как она сказала, после чего нас доброжелательно пригласили в дом.
— Катя, — обратился к ней полушепотом я, — Пожалуйста, не задавай лишних вопросов, мы будем говорить на немецком, ты всё равно ничего не поймешь, я тебе потом перескажу.